Опричнина как диагноз российской модели глобализации

Идея о том, что, когда уходит индустриальная эпоха модерна на его место приходит премодерн (условный до модерн), то есть оживают социальные практики прошлого, только на новом уровне развития цивилизации. Так если в Украине возобладали элитные практики XVII в. То для понимания происходящего сегодня в России необходимо бросить взгляд на события XVI в. У известного экономического историка, меньшевика Николая Рожкова встретил, наверное, первый для России мир-системный взгляд на деятельность Ивана Грозного и опричнину. Озверение Грозного имело вполне рациональный (для него и его ближнего круга) характер – это включение России в глобализм того времени через захват Англией внешней торговли страны:

 Озверение Грозного в отношении Пскова и особенно Новгорода тоже было логическим – они перестали быть нужны для внешней торговли. Главная внешняя торговля теперь (после 1553 года – «открытия» Московии Англией) велась англичанами через Беломорский путь. Новгороду, конечно, оставили второстепенную сухопутную торговлю, но надобность Московии в самой европеизированной части страны и в самом европеизированном (новгородском) обществе отпала. Остался только страх, что русские европейцы как-то могут помешать строительству централизованной деспотии. Рожков приводит результаты настоящего геноцида московитов над Новгородской землёй: «В 1575 году по дороге от Пернова в Новгород (Шелонская пятина) все деревни были разорены. Население уходило не только на юг и в Поволжье, но и в районы сурового севера, т.е. руководствовалось не стремлением найти лучшие климатические условия. В Псковской и Новгородской областях пустоши составляли не менее 85% всех поселений, населения осталось менее 25%». Разделение Московии на опричнину и земщину тоже было логичным в свете включения России в глобализацию в качестве малоправного поставщика сырья. Территория была огромной, бюрократического аппарата фактически не было, и малой горсти управленцев хватило сил только на важное – захватить правление над внешней торговлей, несколькими торговыми факториями и силовым аппаратом. Террором обозначили границы для старых боярских элит – в наши «угодья» не соваться. Земщине же оставили гражданское правление – нищее, без денег. (Чем-то это похоже на устройство РФ: экспортные отрасли и силовой аппарат живут отдельно, бедноватая Земщина в лице местного самоуправления – отдельно) Кстати эта модель не изжита и в Украине, не смотря на попытку проведения реформы местного самоуправления при Петре Порошенко.

Второе коалиционное Временное правительство

PS Николай Рожков был не только экономическим историком, но и видным меньшевиком (в РСДРП с большевиками размежевался в 1906 году). В 1917 году – стал товарищем министра (заместителем министра) почт и телеграфа (министром был И. Г. Церетели) во Временном правительстве. Политически известен позднее тем, что его «политреформу» считали «точкой невозврата» Временного правительства. Как представитель левого крыла меньшевизма в мае 1917 года он предложил создать чисто социалистическое правительство из меньшевиков, эсеров и части большевиков – без либеральных кадетов. А выборы в Учредительное собрание провести как можно быстрее, в сентябре 1917 года и уже в октябре сформировать настоящее коалиционное правительства. Тогда же Рожков говорил, что есть шанс увести значительную часть большевиков в умеренные социал-демократы от радикалов в лице Ленина. Рожков вёл переговоры с некоторыми из них, и высчитал, что радикалов в верхушке большевиков было не более 25-30%, остальные (от Каменева и Бухарина до Луначарского и даже Сталина) весной 1917 года выступали за реформаторский путь.

Правые меньшевики и эсеры отвергли предложение Рожкова, а после июльского восстания и начала преследования большевиков речи о коалиции уже не было.

Позднее Рожков принял Советскую власть и стал директором Государственного исторического музея. Умер в 1927 году. Один из лучших отечественных специалистов по истории русского крестьянства (учился, кстати, на одном курсе с историком Покровским в МГУ; ученик Ключевского).