В 1945 году, когда окончилась война, часто можно было услышать по радио, прочитать в газетах о многих героях, которые, презирая смерть, ковали Победу. Помню, в те годы часто мелькали кадры кинохроники, рассказывающие о том, как сержант Михаил Егоров и младший сержант Мелитон Кантария водрузили Красное Знамя в Берлине над поверженным логовом нацистской Германии – Рейхстагом.
Читая воспоминания участников тех событий, мне почему-то казалось, что эти два солдата непременно какие-то крепкие парни. Помню, кое-кто говорил, что, мол, таких специально подобрали, особенно русского и грузина, чтобы подтвердить дружбу народов СССР, а также потрафить национальному самолюбию «главного грузина страны»– Иосифу Сталину. И в те уже далекие сороковые годы я и подумать не мог, что когда-то мне посчастливится лично встретиться и беседовать с одним из этих Героев – Михаилом Егоровым.
И вот он, легендарный герой прошедшей войны
Наша встреча с Михаилом Егоровым была не случайной. Дело в том, что Герой болел язвой желудка и ему врачи советовали ежегодно проходить курс лечения в Ессентуках, где прекрасный климат и словно созданная специально для лечения природа. Но, что самое важное, это район великолепных источников минеральных вод. С их помощью многие желудочные заболевания отступают.
Мне тоже была рекомендована минеральная вода в Ессентуках. Много раз приходилось бывать в санатории имени М.И. Калинина. Эта здравница принадлежала управлению делами ЦК КПСС. Поэтому в ней можно было встретить многих партийных работников страны, республик и областей. В санаториях обычно старался не заводить знакомства с «чинами». И без этого часто с ними приходилось иметь дело по роду своей журналистской работы. В те годы я работал собственным корреспондентом газеты «Сельская жизнь» по Одесской, Николаевской, Херсонской и Крымской областям. А в Крым, как известно, приезжали отдыхать почти все первые лица СССР. И многие из них, особенно Леонид Брежнев и Алексей Косыгин, как правило, отдыхая на Южном берегу Крыма, любили посещать сельские регионы. По их примеру нередко стремились «выходить в люди» и чины более низкого ранга. О многих таких визитах мне надо было не просто знать – порой и сопровождать.
Но это так, к слову, чтобы еще раз подтвердить: я не был «голоден» на встречи с чиновными особами. Поэтому и на отдыхе избегал лишних встреч. Но однажды мое внимание привлек мужчина средних лет, невысокого роста, худощавый, но с золотой Звездой Героя Советского Союза на груди. Поинтересовался о нем у главного врача санатория.
– А вы, разве его не знаете? – удивленно спросил он и добавил. – Так это же знаменитая личность, тот, кто водрузил Знамя Победы над Рейхстагом, Михаил Алексеевич Егоров.
По правде сказать, эта информация меня очень удивила, и проявил особый интерес к пока незнакомому человеку. Дело в том, что мы с ним жили на втором этаже. Наши комнаты были недалеко одна от другой. Видел его и раньше, а вот теперь, когда узнал, кто он! Ведь это просто находка для журналиста. Однако, удобного случая для знакомства не было, но я его искал и нашел.
Санаторий расположен недалеко от бювета минеральной воды. Мне врачи прописали пить Ессентуки-4, источник которой расположен в городском парке.
Однажды рядом со мной оказался и Егоров. И тут я не упустил шанс: «Вы тоже пьете теплую воду?». «Да, – ответил он». Так, слово за словом, мы и разговорились. Герой оказался словоохотливым, без мании собственного величия.
После этого мы часто встречались или на территории санатория, в столовой, на «водопое». Постепенно речь заходила о его личной жизни. Должен сказать, эту тему он почему-то старался обходить. Я понял, что это он делает не от гордости, а из-за скромности. И вот однажды, после обеда, ближе к ужину, он встретил меня и сообщил, что идет в летний театр: руководство санатория попросило встретиться с отдыхающими, которые очень хотели узнать из первых уст о легендарном водружении Красного Знамени над Рейхстагом. Он предложил вместе пройти в летний театр.
Это предложение меня застало врасплох. Я понял, что это уникальный шанс узнать о важном историческом событии. Но в моем кармане в тот момент не было не только блокнота – даже листка чистой бумаги. Хорошо, что оказалась шариковая ручка. Мы с Егоровым проходили мимо почтового отделения, которое уже было закрыто. Но в прихожей, на столе, лежал чистый бланк телеграммы. Он и пригодился для записи разговора с Михаилом Егоровым.
«Гады, немцы, выжили меня из дома»
Из прежних бесед с Михаилом Алексеевичем у меня сложилось впечатление, что он слабый рассказчик. Однако здесь, на сцене, перед многочисленной аудиторией, он преобразился. Речь его была неторопливой, последовательной.
– Вас, наверно, интересует моя биография? – обращаясь к аудитории, спросил он.
– Я простой сельский мужичок из Смоленщины. Родился в 1923 году. Свою трудовую деятельность начал пастухом. До войны получил начальное образование. Возможно, моя карьера так и сложилась бы от пастуха до старшего пастуха. Но на Смоленщину пришли фашистские оккупанты. Жизни от них не было. Они так достали меня, что я убежал от них в партизанский отряд. Вот там и понял, что это мое призвание».
Михаил Егоров рассказывал о партизанских буднях. Очевидно, что у этого сельского парня были острое зрение и хорошая память. Его чаще всего использовали в качестве разведчика. Он часто ходил на боевые задания: подрывал фашистские поезда с живой силой и техникой. Как он подчеркнул, удалось подорвать 25 танков и 23 автомашины с грузом. В общей сложности, он уничтожил 182 фашиста. За отвагу и боевые успехи в партизанском отряде Михаил Егоров был награжден орденами Красной Звезды и Славы III степени, медалью «Партизану Отечественной войны» I степени.
Партизанский отряд, переросший в партизанское соединение, прошел всю Белоруссию и Литву и там соединился с частями Красной Армии. С декабря 1944 года М. Егоров стал бойцом действующей армии. Его сразу приметили, присвоили звание сержанта и включили в состав полковой разведки 756-го стрелкового полка 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта. Как вспоминал Егоров, при подготовке освобождения Варшавы он получил первое боевое крещение. На пути наших наступающих войск была преграда – река Висла. Перед переправой 10 дней стояли в обороне. Затем с 4 до 6 утра началась артподготовка, уже на рассвете стали наводить переправу. 20 километров прошли почти без сопротивления немцев. При подходе к Зееловским высотам обстановка усложнилась: враг построил мощное укрепление – уничтожили 500 танков. Здесь хорошо поработала наша авиация и артиллерия. При штурме укрепленного района погибло много наших солдат и офицеров. Однако путь к Варшаве был открыт. За участие в этой операции Михаила Егоров наградили орденом Боевого Красного Знамени.
Впереди было успешное форсирование Одера. Фронт все глубже уходил на территорию Германии, а немцы все ожесточеннее сопротивлялись.
Но боевой дух наших воинов уже не могли остановить ни танки, ни мощь артиллерии. К тому же, фронт сузился, и плотность живой силы и техники на единицу площади фронта значительно увеличилась. Под натиском Советской армии пали мощные крепости и города. Впереди был Берлин.
Гитлер готовил парад в Москве, но наши солдаты прошли по Берлину
В красочном рассказе Михаила Егорова было отображено много конкретных эпизодов во время наступления на территории Германии, бои в предместьях Берлина и штурм фашистского логова. Не понимаю, почему в периодической литературе не отображены его свидетельства?! Мне запомнились рассказанные им подробности боя в Берлине и штурма Рейхстага.
Михаилу Алексеевичу пришлось побывать и на даче Гиммлера, форсировать реку Шпрее. Это было 29-30 апреля 1945 года, когда к Рейхстагу с двух сторон подошли две дивизии
1-го Белорусского фронта. В подразделениях знали, что маршал Жуков подготовил приказ, в котором должна была быть объявлена благодарность воинам, которые водрузят Красное Знамя Победы над Рейхстагом.
– Что началось в воинских подразделениях! – вспоминал Егоров. – Каждый командир стремился любой ценой первым водрузить Красное Знамя Победы. К сожалению, это стоило жизни многим воинам. Прежде, чем добраться до Рейхстага, надо было пересечь Королевскую площадь, превращенную нацистами в сложную полосу препятствий, за каждым из которых были установлены не только пулеметы и минометы, но и зенитные батареи, которые били прямой наводкой. А в самом здании Имперской канцелярии из каждого окна били пулеметы, засевшие эсесовцы простреливали каждый клочок на площади. Наши пушки тоже били прямой наводкой по зданию и площади.
Но до этого Егорову пришлось «выкуривать» немцев из затопленного метро и бункеров: командир приказал вместе с другими разведчиками проверить подземелье.
– Но как только наша группа вошла туда, раздалась автоматная очередь, и два разведчика погибли, – рассказывал Егоров. – Я бросил гранату, и путь оказался открытым. Зашли в какое-то помещение гитлеровского бункера. Вижу, под стеной – много ящиков. С опаской заглянул в один из них, а он полон наручных часов. Я стал наполнять ими карманы. Когда вышли на улицу, начал раздавать их советским солдатам. Но крышке часов было что-то написано по-немецки. Один офицер взял часы, и сообщил: Гитлер заготовил 15 тысяч часов, чтобы вручить их тем, кто пройдет парадом по Красной площади в Москве
7 ноября 1941 года. Вот так распорядилась Судьба! Немцы не прошлись ни по улицам Москвы, ни по Красной площади.
Зато наши солдаты прошли по улицам Берлина. Победителями!
Впереди – Рейхстаг
Михаил Егоров вспоминал, как сложно было пробиться к Рейхстагу. В цепи наступающих наших солдат было немало тех, кто хотел первым добраться до Рейхстага и хотя бы на колонне парадного подъезда водрузить флаг. Многие пали смертью храбрых, не добравшись до укрепленного здания.
– Мы с Мелитоном Кантария и лейтенантом Алексеем Берестом со знаменем прорвались в здание под прикрытием мощной атаки наших солдат. Бой шел за каждый этаж, за каждую лестничную клетку и кабинет. Когда захватили центральное крыльцо здания, из 202 человек, что его штурмовали, осталось – 18.
Добрались на 3-й этаж и увидели через окно купол. Разбили окно и выползли на крышу. Нас заметили немцы и открыли шквальный огонь. Двигаемся вперед. На крыше я за что-то зацепился, поскользнулся, удержался – и снова к цели. Понимаем что на купол не пробраться. Но куда прикрепить знамя? Видим, торчит труба, которая специально была установлена для флага. Как только мы знамя установили, вблизи разорвался снаряд.
Это немецкая зенитка открыла огонь по нам. В это время в знамя попало четыре осколка, и древко перебило, полотнище упало. Я подхватил его и стал смотреть, куда бы его снова прикрепить. Хотел было прикрепить к руке на фигуре всадника. Но скульптура находилась высоко, и добираться до нее было бы долго. Мелитион Кантария заметил, что в крупе скульптуры лошади осколком пробиты дыры – в одну из них и водрузили знамя.
Смельчаки успешно спустились вниз, и доложили командиру: флаг установили. Не поверил. Вышли на другую сторону здания, увидели, поздравили.
– Вы знаете, это операция проходила с 14 часов 30 апреля, и лишь примерно в 21 час 30 минут знамя Победы было водружено, – рассказывал Егоров. – Но мы его установили не на куполе, а на скульптуре, что стоит на крыше Рейхстага. Утром 1 мая 1945 года нас снова послали на крышу в сопровождении журналистов и кинохроникеров. Вот тогда мы только поняли, какой трудный путь пришлось преодолеть ночью!
Очевидно, опасность притупила бдительность, и мы продолжали тогда тот трудный путь. А вот с журналистами пробираться было нелегко. Но для хроники мы снова добрались до крыши, затем забрались на купол и водрузили флаг.
Известно, что на Рейхстаге было установлено почти 40 знамен разных подразделений. Но официальным Знаменем Победы считается знамя, установленное Берестом, Егоровым и Кантария – 150-й ордена Кутузова II степени, Индрицкой стрелковой дивизии.
Война окончена, начались житейские будни
После окончания войны Михаил Егоров служил в армии еще два года. 8 мая 1946 года Михаилу Егорову было присвоено звание Героя Советского Союза. После демобилизации вернулся на родину, в Смоленскую область. Работал на разных должностях. Но больше всего его трудовая деятельность связана с молочно-консервным заводом. Он вспоминал свою встречу с Юрием Гагариным, в 1963 году. Обращаясь к первому космонавту, а это было в Смоленске, он сказал: «Как это здорово получается, Юрий. В апреле 45-го, 18 лет назад, мы с Мелитоном карабкались по стеклянному куполу
Рейхстага, чтобы водрузить над ним наше победное Красное знамя. А два года назад, ты забрался еще выше…».
В 1945 году Михаил женился. Жена Александра родила ему трех дочерей. Много лет они жили в скромном небольшом доме. В 1968 году семье подарили дом с центральным отоплением, ванной и телефоном.
– Между прочим, с этим домом получилась у меня проблема, – рассказал Егоров. – В Германии пошли слухи, что мой дом построен на кладбище, где похоронены немецкие военнопленные. Пришлось через МИД приглашать немцев. Несколько человек приехали, побывали у меня в гостях, убедились в фальшивой информации и с хорошим настроением уехали домой.
Михаил Егоров рассказал, что на 20-летие Победы его и Мелитона Кантария пригласили к себе Хрущев. В непринужденной беседе глава государства поинтересовался, как они живут, в чем нуждаются. «А что вам подарить?»
«Я, по скромности, попросил мотоцикл. Жаль, что не автомашину». Правда, свою «Волгу» купил позже».
P.S. Я много лет храню записи, которые лишь частично использовал. К сожалению, нам больше не пришлось с Михаилом Алексеевичем встретиться в Ессентуках. Хотя о тех днях, осталась память – его фото с моим сыном Владимиром, на котором я запечатлел их на аллее санатория имени Калинина в Ессентуках.
В июне 1975 года страну облетела печальная весть – в автомобильной катастрофе погиб Герой Советского Союза Михаил Алексеевич Егоров.
Как узнал позже, это произошло на проселочной дороге. Михаил Алексеевич на своей машине решил проведать сестру. В это время к нему подошел знакомый и попросил подвезти его до соседней деревни. Дорога была извилистой, из-за одного поворота навстречу выехала грузовая автомашина с огурцами. Произошло столкновение. Через 40 минут приехала «скорая помощь». Егоров был еще жив, а двое его попутчиков погибли на месте. К сожалению, Героя спасти не удалось.
Узнав о трагедии, я вспомнил его слова: «Меня судьба берегла от пули».
Да, от пуль и снарядов его всю войну берег Бог. Но смерть настигла на мирной проселочной дороге…
