Потерянное наследство. Продолжение
Полицейские Одессы не зря ели свой хлеб – к тому времени в городе обосновалось огромное количество воров и мошенников всех мастей. Внутри этой разноликой среды существовала своя иерархия. Воровская братия разделялась по классификации, каждый «работал» на своем поле, очерченные границы нарушались крайне редко, и нарушения эти не приветствовались.
«Скокари», «громилы», «раклами» совершали кражи квартир, магазинов и других помещений – со взломом или без него. Умельцы «Шопен-филеры» умудрялись воровать в магазинах в присутствии приказчиков. Термин «халамидник» относился к примитивному базарному вору. «Конокрад» или «коновод» уводил коней из-под носа хозяев, и никакие препятствия его не останавливали. Верткие «кошки» проникали в помещения с балконов, через окна и форточки, сбрасывая добычу ожидающим внизу подельникам.
К уважаемым мастерам относились «медвежатники», умеющие вскрыть практически любой сейф. «Бугайчики» подбрасывали зазевавшимся гражданам кошельки с последующим «разводом на бабки» нерасторопного лоха. «Щипачи» очищали карманы, выуживая кошелек двумя пальцами. «Резуны» применяли острую заточенную монету, ловко разрезая ею сумки, одежду, карманы. «Дорожники» орудовали в поездах, «майданщики» находили добычу на железнодорожных вокзалах в залах ожидания. «Ширмачи» работали под «ширмой», представляясь не теми, кем они были на самом деле. Улов определялся удачей и артистическими способностями «ширмача». «Блатыкайны» хранили краденое, «барыги» их сбывали. Все были при деле, и случалось так, что доживали в своей рискованной профессии до преклонных лет.
Газета «Одесская правда» от 11 августа 1911 года в разделе криминальная хроника сообщает:
«Вчера у дома №24 по улице Прохоровской задержана с краденым товаром известная воровка Гитля Гуз, 80 лет».
Своеобразный романтический флер воров из серии «Да разве мы звери какие?!» – подразумевал человеческий подход к делу. Поэтому пострадавшие иногда считали более эффективным обратиться к вору напрямую, в обход полиции. Но как найти вора приличному человеку, незнакомому с криминальной средой? Очень просто – через газету!
В «Голосе Одессы» от 23 августа 1911 года публикуется открытое письмо гражданина Черникова А. Д.:
«Многоуважаемый редактор! Покорнейше прошу Вас не отказать напечатать в вашей газете нижеследующее письмо.
Господин карманник! Сознаюсь, что вы с ловкостью настоящего виртуоза выкрали у меня портмоне, когда я садился в вагон электрички по Б. Арнаутской и М. Фонтану в субботу 20 августа в восемь с половиной часов вечера. Обращаюсь к вам с просьбой: Оставьте себе деньги и кольцо и возвратите разрешение на право ношения оружия, а также заметку в портмоне. А. Д. Черников».
Каков был результат воззвания – неизвестно, но, думается, гражданин Черников А. Д. получил обратно и разрешение на ношение оружие и дорогую его сердцу заметку.
Чтобы очистить город от разгулявшегося ворья проводились регулярные рейды по воровским притонам, ночлежкам, квартирным «малинам».
В «Одесском листке» от 15 января 1913 года в статье «Облава» рассказывается, что в результате подобной операции было задержано 300 преступников. Однако место отправленных за решетку бандитов вскоре занимали другие. Собиралось их в Одессе порой так много, что некоторым приходилось оставлять на время гостеприимный южный город и отправляться в дальнюю дорогу за рубежные пределы.
«Одесский листок» от 1 февраля 1913 года сообщает:
«Недавно в Вене были задержаны двое известных карманников, долго работавших в Одессе и в виду плохих дел перебравшихся на гастроли за границу. Ими оказались одесситы Бинер и Бигель, которые украли в трамвае бумажник с 10 тысячами марок».
Поразительно, но иногда строчки скупых полицейских отчетов похожи на выдумки беллетристов, изо всех сил приукрашающих своих героев и их истории.
Но о каких преувеличениях может идти речь, если, например, подвиги известного медвежатника Ястржемского описаны не бойким писателем, а изложены в докладной записке директора Департамента полиции С.П. Белецкого, поданной министру Внутренних Дел России М. О. Маклакову 13 марта 1913года.
В числе прочих приводится и такой случай.
То ли от вышеупомянутого «перенаселения» города, то ли просто с целью развлечения и отдыха, отправился Ястржем-ский в Берлин, где как раз проходила международная выставка. В павильоне «Банковское и торговое оборудование» демонстрировали новинки – надежнейшие стальные сейфы с секретными замками и сигнализацией. Известная фирма «Отто Гриль и К», будучи уверенной в своем изделии и в целях рекламы, совместно с «Сименс Шукерт» затеяли конкурс. Большой денежный приз был обещан тому, кто откроет сейфы новейшего образца с хитро устроенной системой сигнализации.
Не повезло германцам: на их беду ошивался в «банковском» павильоне Ястржемский. Пройти мимо такого вызова он не мог – профессиональная гордость не позволяла. Без пыли и шума, на глазах потрясенной публики за 20 минут мастер откупорил оба сейфа, причем так, что сигнализации не сработала. Что делать – пришлось выплатить приз. Однако владельцы «надежной» техники деньги свои проходимцу отдавать не собирались, а отправили за Ястржемским полицейский наряд. И здесь им не благоволила Фортуна. Иноземный вор, вместо того, чтобы спрятать денежки в карман да скрыться в своем номере, отправился пропивать премию в пивную, щедро угощая при этом всех, кто там присутствовал. И когда полиция нагрянула в питейное заведение, сочувствующая щедрому собутыльнику толпа задержала блюстителей порядка и дала возможность Ястржемскому скрыться.
Теперь, по прошествии времени, мы можем с юмором отнестись к красочным байкам о ворах, с некоторым даже изяществом совершавших свои преступления. Тогда полиции было не до смеха. Вряд ли их погладили по головке за международный скандал. Да и у себя дома необходимо было наводить порядок. Методы преступников совершенствовались – значит, и квалификация тех, кто их ловил, должна была оттачиваться.
Для улучшения работы сыскных отделений принимаются срочные меры, по всей России рассылаются циркуляры с нововведениями.
Немалую роль в дальнейшей работе сыграло создание Розыскных альбомов. В альбомы, для удобства полиции, собирались сведения обо всех известных «мастерах своего дела», карточки сортировались согласно специализации последних. В каждую помещались: фотография, описание методов работы преступника, его «цеховая» принадлежность, например, «марвихер» (вор-карманник), железнодорожный вор, «щипач», гастролер и так далее.
Циркуляр МВД от 20 января 1914 года гласил: «В интересах и более целесообразного использования поступающих в Центральное Регистрационное бюро фотографий с дактилоскопическими данными и сведениями о личностях профессиональных преступников, задержанных в каждом из 103 сыскных отделений, Департамент полиции приступил к систематизации этих карточек и изданию их в виде особых розыскных альбомов для сыскных отделений и чинов общей и железнодорожной жандармской полиции».
Спешно разрабатываются «Правила применения первоначальных мер по обнаружению преступных действий общеуголовного характера», в которых подробно разъясняется порядок сохранения вещественных доказательств. Это касается всего, что может найти полицейский на месте преступления – следов крови, обгорелых остатков бумаги, следов взлома и прочее. Обязательным стало проведение процедуры вызова на место преступления чинов кабинета научно-судебной экспертизы.
Первого января 1914 года официально утверждены три таких кабинета – в Москве, Киеве, Одессе.
В Одессе кабинетом научно-судебной экспертизы заведовал М.П. Макаренко. Ему помогали – приват-доцент физико-химического факультета Новороссийского университета Е. С. Ельганинов, товарищ прокурора Костромского окружного суда Б.А. Малиновский, лекарь-лаборант кафедры медицинской химии Новороссийского университета С.М. Матвеева.
В июне 1914 года в Сараево сербский гимназист Гаврила Принцип совершил убийство наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его жены герцогини Софии Гогенберг.
Через месяц началась Первая мировая война. Она закончится только в ноябре 1918 года. В ту пору в России уже вовсю бушевали ветра революции.
Продолжение следует
