Крутой замес
Отречение Николая II прервало цепочку тысячелетий. Царская власть в России закончилась, а Временное правительство, точно в соответствии со своим названием, принимало временные решения, бросая их, словно стрельцов на пики, в волнующиеся народные массы.
Очень скоро царская полиция и жандармерия были объявлены вне закона, однако новая власть хорошо понимала, что страна не может остаться без правоохранительных учреждений. И на места летит негласный указ – сыскные отделения не трогать, а использовать их для охраны общественного порядка. Сыскари со сменой вывески смирились, лишь бы работать не мешали, да и какой у них, собственно, был другой выход?
В июне 1917 года бывший сыскной отдел опять претерпевает изменения: на этот раз его выводят из подчинения МВД и передают Министерству юстиции, на базе которого было образовано Бюро уголовного розыска. Что же, начало было перспективным и сулило всяческие служебные выгоды.
Однако история распорядилась по-иному.
К осени 1917 года на авансцену революции выступает новая сила, и она не стремится что либо просто видоизменять. Нет, основным лейтмотивом ее действий становится разрушение «до основанья, а затем...».
Октябрьская революция свершилась, вслед за ней началась братоубийственная война. Разруха, холод, голод, тиф терзали страну. Выпущенные из тюрем, в порыве демократических настроений, преступники всех мастей наводнили города и пригороды огромной империи. Они сбивались в банды, объявляя себя хозяевами своих маленьких наделов. Гуляли по неоглядным просторам страны, прятались в деревнях и хуторах, вербовали в свои ряды запуганных крестьян или жаждавших быстрой наживы лихих людей. Многими бандами руководили кадровые военные, бывшие офицеры разгромленной к тому времени Белой армии. Они не надеялись уже ни на что, просто в отчаянии избывали свой век, жестоко и неустрашимо расправляясь с врагом.
В 1918 году Одесса еще оставалась в рамках старого административного уклада, то есть, числилась в составе Херсонской губернии. Однако уже в 1919 году на картах новой, ломтями нарезанной страны, появилась Одесская губерния, просуществовавшая в таком виде вплоть до 1925 года. Губерния включала в себя уезды: Первомайский, Балтский, Елисаветградский, Вознесенский, Николаевский, Херсонский, Днепровский, Одесский, Тираспольский и плюс к этому заштатный город Березовка (именно так он и назывался в официальных документах).
Банды большие и малые наводняли обширные территории края. По полям и лесам юга Украины свирепствовало более 300 разбойничьих отрядов, численностью не менее 100 человек каждая (более мелкие шайки никто просто не считал). Это были банды Заболотного, Левченко, Махно, Ступицкого, Тютюнника, Бабия, Гулько, Ступицкого, Янгелова, Красюка, Григорьева, Ополько, Лека, Маруси Никифоровой, которая то воссоединялась с отрядом батьки Махно, то действовала вполне самостоятельно. Вся эта «вольная вольница», конечно же, не сидела на месте и не придерживалась строго очерченных территориальных границ. Бороться с многоглавой гидрой могли только серьезно организованные, хорошо вооруженные военные отряды.
Эту миссию в свое время возложат на проверенного в боях, убежденного коммуниста и умелого организатора Дмитрия Барышева.
А пока Одесса стонала под пятой преступного элемента.
Согласно переписи населения от 1920 года в Южной Пальмире числилось 427 тысяч 831 житель. В 1923 году население города регистрируют заново. Казалось бы – зачем? Подобное полномасштабное и довольно дорогостоящее мероприятие не проводят столь часто.
Цифры говорят сами за себя. По переписи 1923 года в Одессе проживало уже 298 тысяч 806 жителей. За три года разрухи, болезней, голода, анархии город потерял 129 тысяч своих граждан.
Удивляться тут нечему. Поле событий Октябрьской революции весь государственный аппарат царской России был объявлен вне закона. Сотрудников полиции, а особенно жандармов, преследовали представители всех партий. Зато преступники выходили на волю.
Только из Одесской тюрьмы вместе с «политическими» было выпущено 1500 бандитов разных мастей. Одна из лучших в Европе картотек, собранная одесскими сыскарями, была уничтожена в одночасье. Сорок тысяч карточек с фото, антропометрическими и дактилоскопическими данными, описаниями и историей преступлений канули в Лету.
Во вновь созданный аппарат Одесского уголовного розыска из числа бывших работников сыскного отделения был допущен всего один сотрудник (и то временно) – на должность дактило-скопической регистрации преступников (видимо никто из новых рекрутов не имел представления о том, что же это такое). Остальных, на добровольных началах набирали из рабочих и студентов последнего курса юрфака Новороссийского университета.
В Одесском УГРО с 1917 по 1920-й год отслужили инспекторами Евгений Катаев, Александр Козачинский, Эдуард Дзюбин (Эдуард Багрицкий), братья Шоры. Один из них, Натан Беньяминович, подающий надежды поэт, взял себе псевдоним – Анатолий Фиолетов.
«Как много самообладания у лошадей простого звания, не обращающих внимания на трудности существования» – эти строки Фиолетова стали хрестоматийными.
Брат Анатолия, Осип Шор, не проявлял писательских талантов, но все же оставил в литературе заметный след. Его друзья, почти не отклоняясь от истины, описали приключения Осипа, присвоив ему новое имя, Остап и фамилию, ставшую нарицательной – Бендер.
Это было время, когда Одессу, не давая ей опомниться, раздирали на части приходившие один за другим хозяева. Власть в городе с 1917 по 1920-й год менялась 14 раз. Случалось и так, что устанавливалось двое и троевластие.
Ни о какой упорядоченности, безусловно, не могло быть и речи: Одесса в эти смутные годы оставалась плацдармом для борьбы самолюбий, демонстрации хищничества, глупости, жадности.
Временное правительство Керенского сменяли «лебедь, рак да щука» советов Одесской городской думы, Румынского фронта, Русского Черноморского флота. Периоды советской власти тасовались в колоде с Центральной Радой, гетманом Скоропадским и австро-германцами, троевластием Польской стрелковой бригады, Директории Петлюры, французской интервенции и Добровольческой армии. Затем к ним присоединились Одесский Совет и атаман Григорьев. Никто не знал, чего ожидать дальше.
Не удивительно, что авантюристы всех мастей, мелкие диктаторы, возомнившие себя наполеонами, бандиты, налетчики, мошенники, изворотливые и жестокие царьки преступного мира, очень тесно соприкасавшиеся с миром парадно-глянцевых лозунгов о свободе, равенстве и братстве, обустроились в Одессе комфортно, и, как им казалось, на долгие годы.
Среди них встречаются фигуры удивительные в своем коварстве, хищническом умении выжить, обратить происходящее к собственной выгоде.
Поистине, «век железный» породил «железных» людей, знавших, что полет их судьбы будет недолгим.
Кадровый офицер Алексей Гришин, неизвестно по каким соображениям, быть может, просто для красоты и благозвучия, добавивший к своей фамилии псевдоним Алмазов, был военным губернатором Одессы всего-то с декабря 1918 года по март 1919 года.
И все же о недолгом его пребывании в городе рассказывают легенды, а его прозвище, «одесский диктатор», как нельзя лучше соответствует стилю правления.
Дело дошло даже до того, что тогдашний король преступного мира Одессы, позволяющий себе проводить деловые встречи не в тихих углах Молдаванки, а в модном кафе «Фанкони», запросил у Гришина-Алмазова пощады. Он предлагал ему... мирное сотрудничество в письме, содержание которого дошло до наших дней.
Продолжение следует
