За последние 10 лет «Черный лебедь» стал самым хайповым и затасканным термином. Его используют все (от журналистов до политиков) для повышения интереса публики к чему угодно (от обвалов акций до пандемий).
И невозможно поверить, что это понятие, описанное во всех словарях мира и вошедшее во все учебники и руководства по анализу рисков, до сих пор не имело под собой вообще никакого научного обоснования.
Нассим Талеб
Нассим Талеб просто (и, в принципе, верно) определил Черных лебедей, как неожиданные события, лежащие «за пределами наших ожиданий, поскольку ничто из прошлого опыта не может убедительно указывать на их вероятность».
- Но что такое «наши ожидания … из прошлого опыта»? Чьи это «наши», и что там у «нас» за опыт?
- «За пределами ожиданий» - это насколько: на порядок, вдвое или на 10%?
- «Убедительно» для кого и опять же насколько?
При полном отсутствии научной теории, ответы на все подобные вопросы можно давать произвольные. Что весь мир радостно делает уже 10+ лет.
Но теперь этому пришел конец. Научная теория черных лебедей разработана: опубликована в Physical Review Research (1) и представлена в Исследовательском центре Энрико Ферми.
- Установлены четкие математические границы ингредиентов, необходимых для появления Черных лебедей. Это наличие:
- экстремального скачка динамики верхнего предела (больше, чем когда-либо наблюдалось) и
- непредвиденности (усечение степенного распределения).
- После соответствующего анализа авторы определили универсальный параметр, способный объективно количественно оценить степень неожиданности и катастрофичности события - степень «черноты лебедя». Она зависит от ожидаемого максимума катастрофичности события.
- По этому параметру события бывают «черными, серыми и белыми лебедями». Например, 1я мировая война и теракты 11 сентября были Черным лебедем, а 2я мировая война и Черный понедельник 1987 года — нет.
- Ожидаемый максимум катастрофичности события меняется по ходу технологического прогресса. Чёрные лебеди как бы растут, увеличивая возможную катастрофичность событий. Например, появление широкофюзеляжной гражданской авиации скачком повысило максимальное число жертв авиакатастроф (>> 200).
- Степень «черноты лебедей» - объективный научный показатель. Он меняет наши представления, т.к. у страха, как известно, глаза велики. Однако, на самом деле:
-- чтобы стать Черным лебедем, пандемия должна убить 5+ млрд человек (в 40 раз больше эпидемии «Черной смерти», унесшей 200 млн жизней;
-- а чтобы землетрясение в Италии признать Черным лебедем, достаточно, чтобы превышение его магнитуды над известным максимумом составило всего 1,22 раза.
- Степень «черноты лебедей» для событий типа межгосударственных войн или обвала Индекса Доу-Джонса математически неисчислима (уходит в бесконечность). Поэтому применения к подобного рода событиям термина Черный лебедь, не имеет научного смысла.
Если кто-то сочтет, что все это лишь терминологические изыски, то сильно ошибется.
Мир уже вошел в зону «сингулярности». И хотя сингулярность - это 2й по хайповости и затасканности современный термин без научного определения, - нам от этого не легче.
- То, что мы уже в этой зоне (эпохе джокера) – состоявшийся факт (2).
-- Неопределенность и эмерджентность растут вследствие техно-социального усложнения мира (3).
-- Черные лебеди превращаются как бы в новый закон природы (4)
- А значит какая-либо предсказуемость многих важнейших процессов утеряна, и Черные лебеди становятся обычным и даже типичным явлением глобальной цивилизации.
Становится особенно важным умение отличать Черных лебедей от их серых собратьев. И для этого уже создана крепкая научная база.
