Каждый год 16 мая Черноморское морское пароходство отмечает очередную дату своего основания в 1833 году. По традиции в этот день у памятника Погибшим морякам на Морской – Суворовской аллее парка имени Шевченко отдают дань памяти и всем погибшим кораблям ЧМП, а их на мемориальной доске более 60 названий. Однако тщетно там искать имя корабля, который внес осенью 1941 года заметный вклад в дело обороны Одессы.
Только благодаря воспоминаниям, оставленным потомству в 1984 году Владимиром Николаевичем Левиным, и воле почётного гражданина нашего города, – Бориса Давыдовича Литвака, ещё остаётся надежда восстановить справедливость и вернуть из тьмы забвения геройские имена моряков и парохода…
Итак, в субботу утром 21 июня 1941 года в Одессу пришёл и ошвартовался у причала Крымско-Кавказской набережной самый тогда большой на Чёрном море красавец лайнер с необычной биографией. Им был пароход с необычной биографией, – учебный корабль «Днепр» – бывший испанский грузо-пассажир «Кабо Сан-Августин», водоизмещением 18 000 тонн, скоростью 18 узлов.*) После поражения республиканцев лайнер совершил полный опасностей переход из Средиземного моря в Одессу, где был интернирован, а вскоре и зачислен как учебный корабль в Черноморский флот.
*)Узел равняется одной морской миле в час;
Погода стояла тихая, солнечная, настроение у всех краснофлотцев праздничное. С борта корабля моторист Володя Левин был бесконечно рад и счастлив, разглядеть свой родной дом на Пересыпи, в котором родился. Увидел он и завод где работал до ухода на военную службу в Черноморский флот…
Примерно в 01 час на корабль пришёл командир флота из штаба, вахтенный командир провёл к командиру корабля, капитану «Днепра», капитану III ранга Моргунову…
Вскоре по кораблю прозвучал сигнал «Боевая тревога», а через 2 часа «Боевая готовность №1», причину тревоги мы на своих боевых постах не знали. Когда мы собрались на обед в столовой на радио услышали выступлении председателя Совнаркома СССР В.М.Молотова с заявлением о вероломном нападении фашистской Германии на нашу Родину. Мы все были потрясены, возмущению не было предела, ведь с Германией были недавно заключены договоры о ненападении. Увольнений на берег в тот воскресный день 22 июня уже не было.
Во время первой бомбёжки порта на «Днепре» появились первые тяжелораненые. Дать отпор вражеским самолётам моряки не могли, на учебном корабле вооружения не было, хотя на нём и проходили штурманскую практику курсанты высших училищ Военно-Морского Флота СССР. Только когда корабль пришел в Севастополь и высадил курсантов, на нём, наконец, установили две зенитные батареи по три 45 мм пушки и два пулемёта на мостике.
В июле у/к «Днепр», так он звался в судовых документах, стал регулярно ходить между Севастополем, Одессой и Новороссийском. Как самое крупное транспортное судно на Чёрном море, «Днепр» для подводных лодок и особенно самолётов противника вместе со стратегическими грузами и войсками на борту представлял завидную мишень для немецкой авиации. Ведь корабль брал рейсом на Одессу до 10 тысяч пехоты, а из Одессы – до 8 тысяч эвакуированных и раненых, да еще снаряжение, оборудование, металл и зерно в трюмах.
«Охотились за нашим кораблём днем и ночью, понятно, что большое значение имела маскировка. – Вспоминал В.Н.Левин. – В одном из рейсов, ночью корабль вышел из Одессы, форсированным ходом надо было проскочить опасную зону. Загорелась сажа в трубах главных двигателей, пламя искр вылетало высоко, демаскируя корабль. Командир БЧ-5 инженер капитан-лейтенант Мельников приказал мне погасить возгорание. С пожарным рукавом полез я на трубу, было невыносимо больно от пламени и пара, задыхался от газов.
Постепенно пламя стало уменьшаться, хватая на миг свежий воздух, продолжал борьбу, не помню сколько, но мне показалось очень долго, я боролся с предательским возгоранием и, все же погасил полностью. Командир послал меня в лазарет, поблагодарив за выполнение приказания. Я отделался благополучно легкими ожогами лица и рук. Осаждённую Одессу подвергали постоянным бомбёжкам, обстрелам дальнобойной артиллерии. Подходы к Одессе обстреливались прицельным огнём, поэтому корабли в порт приходили в сумерки или ночью .
В шестом рейсе мы доставили в Одессу большое количество войск, только успели выгрузить, на рассвете начался обстрел порта. Я видел вспышки выстрелов румынских орудий в районе села Чабанка, свист и разрывы на причалах порта.
Вскоре один из снарядов разорвался на кормовой части ботдека, разрушил каюты флагманских специалистов и командиров.
В следующем, седьмом рейсе, в сильно разрушенном порту мы видели эти пушки, их захватили десантники и доставили в порт».
Как только в трюмы «Днепра» погрузили сортовую сталь и цветные металлы, палубы, коридоры и все помещения заняли эвакуированные, раненые. Среди них затерялись и одиннадцатилетний парнишка Боря Литвак со своей мамой Анной Абрамовной, кадровой сотрудницей уже вывезенного морем на восток завода «Кинап».
27 сентября пароход снялся в рейс. Оставляя Одессу, капитан Моргунов дал слово офицера раненным, которые лежали, в ожидании места на корабле, от Таможенной площади, – до причалов порта, что он за ними обязательно вернётся следующим рейсом.
Несмотря на постоянные бомбёжки, в Новороссийск пришли благополучно. По распоряжению командования выгрузили раненых и всех пассажиров. И вот тогда наступило время подвига капитана Моргунова и его экипажа. – Он, сохраняя честь офицера и данное раненным защитникам Одессы слово, отдаёт личный, без разрешения на то вышестоящего командования, приказ. – Даже не успев выгрузить металл из трюмов, «Днепр» срочно снимается 13 октября 41 года в поход из Новороссийска, – на Одессу. Моргунов спешил, так как наверняка знал, что судьба осаждённой Одессы уже решена. К слову, – Одессу наши войска оставили утром 16 октября.
На траверзе Анапы в районе мыса Утриш «Днепр» подстерегали самолёты-торпедоносцы. Как потом выяснится, их пилотировали те же ассы Геринга, которые во время «Битвы за Англию» бесчинствовали в проливе Ла-Манш. Воспользовавшись сумерками, они напали на корабль. Торпеды попали в кормовую часть, морская вода затопила сразу 6,5 и 4 трюмы.
Боевой пост Владимира Левина был в машине, он обеспечивал охлаждение правого главного двигателя.
«От оглушительных взрывов с удушающими газами, выхлопов заложило уши, из глаз текли слёзы, но машинная команда чётко выполняла команды командиров, пытаясь устранить неполадки, запустить дизель-генераторы и аварийный агрегат.– Продолжал Владимир Николаевич. – В машинное отделение стала поступать вода, от сильного дифферента тяжело было передвигаться. Вскоре последовала команда с мостика: «Всем покинуть судно!»
По аварийному трапу оставшиеся в живых после взрыва торпед мотористы поднялись на палубу ботдека и увидели, что корма скрывается под воду, а носовая часть задирается. Над кораблём летает и обстреливает оставшихся в живых членов экипажа фашистский стервятник».
Спрыгнув за борт, моряки со слезами на глазах прощались с родным кораблём, который погибая, сначала встал вертикально, после чего с грохотом падающей фок-мачты, разрывами переборок, пошёл ко дну.
Отплыв подальше от образовавшейся воронки, Левин плавь догнал старшего краснофлотца моториста М.Кулая, и они на одном спасательном поясе держались на воде до подхода наших спасателей. Их подобрал быстроходный тральщик «Щит» и доставил в Севастополь. Однако среди спасённых не было командира корабля, – капитана III ранга А.Н.Моргунова, старшего помощника, капитана III ранга Дашаяна. На глазах оставшихся в живых моряков, они приняли решение остаться на мостике, и разделили судьбу парохода.
Среди живых не оказалось и командира отделения мотористов, старшины II-й статьи Мачагина, старшего краснофлотца, моториста – Тюленева, военврача I ранга Кабанова – погибших вместе с кораблем. Комиссар корабля Бубличенко П.Г. не долго смог оставаться на плаву и вскоре утонул.
Среди спасшихся кроме моториста В.Н.Левина, – помощник командира Г.К.Никипорец, в дальнейшем участник парада Победы, капитан I ранга, военно-морской атташе в Италии. Спаслись: командир БЧ-5, инженер-капитан Мельников; командир группы мотористов, воентехник I ранга Джабко; командир правого двигателя, главстаршина Писарцев; моторист – Мурачов; уже упомянутый выше старший краснофлотец– моторист Иван Кулай; моторист у/к «Днепр» Михаил Ухов; «весельчак» – Ф.Бухинник; моторист Шаповалов Андрей Андреевич. Матрос-горнист – Пичулин Александр после войны – моряк дальнего плавания ЧМП; краснофлотец-комсорг корабля Д.Польский выслужился в капитаны II ранга, затем также стал моряком дальнего плавания.
О самом Владимире Николаевиче Левине известно, что он, заслуженный ветеран ВОВ, орденоносец, герой обороны Одессы, Севастополя, Кавказа, высадки десанта на Малую землю, стал участником легендарного парада Победы 24 июня 1945 года.
После войны он, старшина I статьи, командир катерного тральщика, лично вытралил 19 фашистских мин. – Окончил Херсонское мореходное училище ММФ, до пенсии ходил в море в должности старшего механика на судах ЧМП. Проживал на площади Потёмкинцев, ныне – Екатерининской 1/26…
Совершенно незаурядно сложилась и судьба Бори Литвака. К концу жизни он стал одной из самых ярких звёзд небосклоне Гражданского общества Одессы. – В 2012 году, он, депутат Одесского городского совета, почётный гражданин города Одессы и Одесской области, Герой Украины, заслуженный тренер Украины, общественный деятель, создатель знаменитого Центра реабилитации детей-инвалидов «Будущее», известного в мире как «Дом с ангелом», председатель правления областного благотворительного фонда реабилитации детей-инвалидов «Будущее». Во время личных встреч с автором этого очерка весной 2013 года, Борис Давыдович выразил своё неотступное желание напомнить людям о забытом подвиге героев моряков и их корабле на скрижалях памятника на Морской аллее парка Шевченко…
