Село Веровка Бериславского района Херсонской области я знаю с начала тридцатых годов прошлого века. Это был старинный столыпинский хутор, затерянный в Таврической степи. Жили здесь потомственные хлебопашцы, которые тогда начали осваивать сельскохозяйственную технику, и с успехом легко перешли от конной упряжки с плугами и с жаток – «лобогреек» – к тракторам и комбайнам. Помню, с какой гордостью поздним вечером на сельских сходках появлялись молодые парни, все вымазанные мазутом и солидолом. На них тогда смотрели так, будто встречали космонавтов в наше время.

Шли годы, но хутор почти не развивался. Лишь магазин, медпункт и клуб – вот весь социальный сектор. Правда, была и начальная школа. Размещалась она в половине жилого дома и состояла из двух комнат. Сюда приходили дети не только из Веровки, но и из соседних сел, Николаевки и Володиевки, которые находились за три-четыре километра. Учились мы в одну смену. В каждой комнате одновременно находились два класса: первый и третий, второй и четвертый.

В нашем селе было всего 25 строений, включая жилые и производственные. Еще была одна особенность – на хуторе росло всего 4 дерева: одна дикая груша и три акации. Местные жители и даже старожилы уверяли, что у нас деревья не растут, поэтому их и сажать не надо.

Мне довелось снова побывать в родном село черед 25 лет. Хутора уже не было, а появилось огромное село – на 200 дворов, дома которых утопали в зелени. Вместо старой школы, построили добротную типовую среднюю школу. Появился Дом культуры, магазин и другие социальные учреждения. Что меня особенно обрадовало: все улицы и дороги к производству были заасфальтированы. Асфальтная дорога соединила село и с автотрассой Херсон – Каховка.

Все эти преобразования произошли благодаря строительству здесь крупнейшей в области «Ольговской птицефабрики» по производству яиц. Продукция предприятия пользовалась большим спросом, фабрика имела стабильные доходы, а обслуживающий персонал – стабильную заработную плату. 

Когда Украина получила независимость, его правители оказались просто морально не готовы к управлению в новых условиях. Они, словно дети, получившие дорогую, красивую игрушку, сначала любуются ею, а затем ставят в закуток, а еще хуже – выбрасывают.

Это особенно наглядно проявилось в годы «мудрого» правления Леонида Кучмы, который провозгласил: «Долой колхозы и совхозы, да здравствует частная собственность на селе!». Для осуществления своего лозунга Кучма объявил реорганизацию сельского хозяйства. Главным идеологом реорганизации был академик Павел Гайдуцкий. Он призвал сельских жителей ликвидировать животноводческие фермы, мастерские и прочее, а переходить к производству продукции на частных подворьях. Чем это обернулось для нас, очевидно ощущает сейчас каждый, кто приходит в магазины и супермаркеты.

Под тотальную реорганизацию тогда попали и крупнейшие птицефабрики. Их тоже решили закрыть или передать в частные руки.

Ольговскую птицефабрику приобрела частная компания ООО «Агрокапитал», которую возглавила Марина Бутова. Как теперь выяснилось, ей птицефабрика оказалась непосильной в полном объеме, и она решила оставить пять из 20 птичников и на этой площади производить яйцо. Проблем со сбытом яиц не было, но уже то, что из 20 птичников в работе осталось всего пять, сразу же сказалось на занятости жителей села. Большую часть рабочих сократили, и тогда в селе Веровка начали появляться пустующие дома: люди уезжали в другие места, а их дома опустели и многие уже развалились.

Летом 2016 года мне снова удалось побывать в этом селе. По старой памяти решил было заехать на птицефабрику. Однако меня на территорию не пропустили. Охранник, звонивший управляющему Павлу Марцынюку от его имени сообщил, что это, мол, частное предприятие и посещение посторонним запрещено. Такое поведение управляющего меня насторожило. Подобное в моей практике прежде не встречалось. Лишь недавно я понял, почему владельцы птицефабрики не хотели пускать журналиста. Им тогда просто не нужны были лишние глаза, которые увидели бы то, что происходит с этим предприятием.

То, в каком положении оказалась в настоящее время ООО «Ольговская птицефабрика

«Агрокапитал», даже трудно представить! Недавно в пяти производственных птичниках погибло более 82 тысяч породных красных кур-несушек. Но что самое страшное, причина гибели птицы – не болезнь, а голод. Да, да, уважаемые читатели, голод! Это настоящий птичий геноцид.

Оказывается, хозяйка птицефабрики Марина Бутова проживает в Харькове и предприятием руководит дистанционно. Поэтому не может оперативно реагировать на происходящие на фабрике события. Глубоко в хозяйственные дела не вникала, оттого производство постепенно «опускалось на дно». В середине прошлого года получаемых доходов от производства очевидно хватало лишь на личные нужды госпожи Бутовой. А на зарплату работникам денег не стало. Затем и на корм птицы средств не оказалось. Одним словом, в середине декабря кур кормить практически было нечем. Бедные птицы постепенно погибали от голода. Ко всему, птицефабрика задолжала 330 тысяч гривен облэнерго за потребленную электроэнергию, и те отключили электропитание. В результате, обесточенное предприятие лишилось воды и тепла.

Недавно на территории птицефабрики начали сжигать десятки тысяч павших кур. Огромный факел не растопил черствые сердца местных чиновников, которые знали о бедственном положении предприятия, но ничего не предпринимали для спасения гибнущей птицы. Хоть жители Веровки еще в прошлом году обращались во многие районные и областные органы с просьбой спасти птицу, посодействовать, чтобы им выплатили зарплату. Но вокруг все были слепыми и глухими. Начальник отдела АПК Береславской райгосадминистрации Владимир Покрыщенко сообщил, что руководство знало о положении дел на птицефабрике, но это частная собственность и «туда вмешиваться запрещено».

Если администрация не имеет права вмешиваться, тогда почему не реагировала на сигналы рабочих фабрики прокуратура? Ей по закону положено привлекать к уголовной ответственности руководителей, которые не выплачивают заработную плату. При создавшемся положении прокуратура должна была еще в прошлом году обязать госпожу Бутову выплатить зарплату. И неважно, что это частное предприятие, закон один для всех. Правда, блюстители законов не всегда своевременно следят за этим.

Возникает и такой вопрос. Почему, когда создалась критическая обстановка с кормами, тогда не пошли на крайнюю меру – продать еще живых кур, а вырученные деньги использовать на расчет по зарплате и за электроэнергию? Вырученных денег, а это более четырех миллионов гривен, хватило бы на все. А так и кур нет, и долги остались. 

...Развал птицефабрики отразился на жизни жителей Веровки: все они остались без работы. Теперь у них надежда лишь на личное подсобное хозяйство. Но на нем не проживешь. Многие еще не пенсионного возраста. Пенсию же негде заработать. Социальные вопросы некому решать: раньше их решала птицефабрика.

Большое село сегодня тихо умирает. И все потому, что ликвидировано основание экономического фундамента, которым была местная птицефабрика.

Состояние, в котором оказалась Веровка, – это отражение состояния всей экономики и жизни нашей страны.