Несмотря на российский воздушный террор, украинский тыл пытается жить более или менее нормальной жизнью. В стране стартовал очередной учебный год. Дети приступили к занятиям, а взрослые спорят о новой концепции исторического образования: объединении всемирной и отечественной истории в один предмет.
Одни горячо поддерживают такой подход, другие – нет.
Глобалистам возражает оппозиционный нардеп Владимир Вятрович: "Історія в школі – один з головних інструментів формування національної ідентичності учнів. З 1991 в Україні тривають дискусії, як зробити кращими підручники історії і, попри те, що їх справді можна і треба вдосконалювати, варто відзначити, що головне своє завдання вони виконали успішно: виховали покоління громадян, готових захищати свою державу із зброєю в руках".
К сожалению, на практике мы наблюдаем несколько иную картину. С каждым десятилетием независимости в украинских учебниках становилось все больше патриотизма. И, по идее, готовность защищать страну с оружием в руках тоже должна была неуклонно нарастать.
Но если бы это было так, то сейчас средний возраст военнослужащих ВСУ не составлял бы 40 плюс или даже 45 плюс. Большинство защитников Украины учились в лучшем случае по сомнительным учебникам времен раннего Кучмы, а в худшем – застали еще советскую макулатуру.
С другой стороны, известен ряд прецедентов, когда украинские подростки поджигали автомобили ВСУ по заданию российских спецслужб. Речь идет о представителях поколения, которое училось по самым правильным и патриотичным учебникам, изданным после 2014 года. Но, как видим, это еще не гарантирует искренней любви к Родине. Конечно, проблема не в качестве современных учебников, а в том, что по инерции мы сильно преувеличиваем роль школы в воспитании современных украинцев.
"Народное образование играет решающую роль в войне. Если пруссаки разбили австрийцев, то это победа прусского школьного учителя над австрийским школьным учителем", – эти строки профессора Оскара Пешеля отражали реальность, существовавшую в 1866 году. Однако с тех пор слишком многое изменилось.
Маленькие европейцы середины XIX века росли в мире информационного дефицита. Школа была для них главным источником сведений о планете, а школьный учебник – почти безальтернативным кладезем знаний. Но современные дети растут в мире информационного изобилия – и уже никогда не будут воспринимать школьную премудрость так же некритично, как в старые времена.
Нравится нам это или нет, но школа давно не является волшебным инкубатором, позволяющим вырастить образцовых граждан и самоотверженных патриотов.
Украинцы за сорок, несущие на себе основной груз большой войны, были воспитаны не отечественными учебниками девяностых – скучными и скверно изданными. Настоящими воспитателями этого поколения стали Арнольд Шварценеггер и Сильвестр Сталлоне, Стивен Спилберг и Джордж Лукас.
А сегодняшних украинских тинейджеров TikTok воспитывает в большей мере, чем любые школьные программы. Причем, переусердствовав с принудительным школьным воспитанием, можно получить и противоположный результат – эффект отторжения.
Украина не сумеет подобрать ключик к умам и душам наших юных соотечественников, если будет искать замочную скважину там, где ее уже нет. Поэтому так важно смотреть правде в глаза и видеть истинные, а не ложные причинно-следственные связи.
Почему в современной Украине оказался столь успешным кэнселинг Пушкина, Толстого и Достоевского? Потому что все они – россияне? Не совсем. Гораздо важнее то, что все они – классики. А в наши дни литературная классика позапрошлого века по-настоящему интересна лишь узкому кругу интеллигенции.
Мало кто из наших современников читал "Евгения Онегина", "Войну и мир" или "Преступление и наказание" по собственному желанию. В подавляющем большинстве случаев с этими произведениями знакомились из-под палки.
Вполне естественно, что когда в Украине встал вопрос о кэнселинге российских классиков, то у них не нашлось многочисленных защитников и искренних поклонников. Напротив, кто-то был только рад постфактум поквитаться с объектами школьной зубрежки. Но в конце 2023 года вышел печально известный сериал "Слово пацана", и кэнселинг российской культурной продукции тут же сломался.
Безусловно, кино о казанской шпане было связано с государством-агрессором намного сильнее, чем любое литературное произведение XIX века. Съемки сериала велись в разгар полномасштабного вторжения в Украину. Снимали его на деньги "Института развития интернета", учрежденного правительством РФ для финансирования пропагандистских проектов.
И тем не менее, это не оттолкнуло многочисленных украинских зрителей, пострадавших от российской агрессии. Потому что "Слово пацана" – не какая-то нудная "Анна Каренина" или архаичный "Идиот". Это продукт масскультуры, действительно интересный современной аудитории. В том числе и юным украинцам, которые оказались готовы брать пример с вымышленных героев.
Впрочем, в разгар большой войны главным источником информации, поставщиком впечатлений и воспитателем юношества становится даже не массовая культура, а сама война. Однако воспитатель этот весьма своенравный и ненадежный.
Считается, что военное время научит украинских подростков самоотверженности и мужеству, инициативности и стойкости, ненависти к врагу и любви к своей стране. Это действительно возможно.
Но военное время способно привить незрелой личности и совершенно другие качества. Цинизм. Нигилизм. Аморализм. Пренебрежение к человеческой жизни. Отрицание ценностей, пропагандируемых старшим поколением.
Во все времена тинейджеры склонны ставить под сомнение авторитет взрослых. Причем оспаривание этого авторитета существенно упрощается, если слова взрослых расходятся с их делами. И, к сожалению, полномасштабная война предоставляет новому поколению украинцев немало таких примеров.
Взрослые произносят пафосные речи о национальной солидарности – а юный украинец регулярно видит новости о коррумпированных чиновниках и силовиках, зарабатывающих на чужом горе.
Взрослые заявляют о готовности воевать за границы 1991 года – а юный украинец знает о многочисленных схемах уклонения от мобилизации и понимает, что тем же самым взрослым не стыдно быть уклонистами.
Взрослые рассуждают о движении в Европу и о строительстве правового европейского государства – а юный украинец уже наслышан о принудительной "бусификации" с нарушением всех возможных правовых норм.
Взрослые говорят о генетическом украинском свободолюбии – а юный украинец наблюдает, как с каждым месяцем войны гайки в Украине закручиваются все туже, и новых запретов и ограничений становится все больше…
Эпоха Оскара Пешеля осталась далеко в прошлом, и ответственность за судьбу нового поколения уже не удастся переложить на несчастных школьных учителей. Теперь эта ответственность ложится на все общество в целом. Слишком многое зависит от нашей мудрости, терпения, честности – и от нашего же лицемерия и двоемыслия.
Но, конечно, всегда можно пойти по пути наименьшего сопротивления. И сделать вид, будто ключ к решению всех проблем – это правильный и идеологически выверенный школьный учебник.
