Джо Байден. Дональд Трамп. Камала Харрис.
Украина внимательно следит за перипетиями президентской гонки в США. Но следит не столько с надеждой, сколько со скепсисом. И к нынешнему хозяину Белого дома, и к его возможным преемникам накопилось слишком много претензий.
Нас раздражает и разочаровывает чрезмерная осторожность и нерешительность Соединенных Штатов. Задержки с военной помощью Украине и недостаточный объем этой помощи. Навязчивое стремление "не допустить эскалации конфликта". Страх перед втягиванием США в Третью мировую войну. Потенциальная готовность заморозить российско-украинское противостояние на невыгодных для Киева условиях.
С украинской точки зрения, Америка XXI века дискредитирует себя как лидера свободного мира – и кто-то из нас тоскует по старым добрым временам.
Но что, если бы мы мерили американское прошлое той же меркой, что и настоящее? И оценивали заокеанских политиков ХХ века по тем же критериям, что и наших современников?
Результат наверняка озадачит многих украинцев: едва ли не худшим президентом США окажется легендарный Дуайт Эйзенхауэр, пришедший в Белый дом в 1953-м. В течение восьми лет усилия Айка были направлены на то, чтобы проводить умеренный курс и всячески избегать эскалации с Кремлем. Даже если для этого приходилось переступать через тех, кто верил в Америку и надеялся на американскую поддержку.
Еще в ходе предвыборной кампании Эйзенхауэр обещал прекратить непопулярную войну в Корее. Попытавшись выполнить это обещание, он столкнулся с непримиримой позицией южнокорейских союзников. В 1953 году в Сеуле проходили многотысячные демонстрации за войну до победного конца. Южнокорейский парламент единодушно отверг планы перемирия: 129 голосов против и ни одного – за.
Президент Ли Сын Ман пытался убедить Эйзенхауэра, что новое наступление против коммунистов окажется успешным, позволит объединить страну и будет содействовать укреплению стабильности в Азии. О необходимости добиваться победы в Корее говорили и многие влиятельные люди в Вашингтоне – например, глава ЦРУ Аллен Даллес.
Но все доводы за продолжение войны были проигнорированы Эйзенхауэром. Неуступчивому южнокорейскому коллеге он направил ультиматум: "Если вы не готовы немедленно и безоговорочно согласиться с мнением авторитетных специалистов командования ООН и привести боевые действия к их завершению, то окажетесь перед необходимостью принять другие условия".
Посланник Айка, командированный в Сеул, пояснил Ли Сын Ману, что "другие условия" будут означать вывод американских войск и прекращение всякой помощи Республике Корея. Южанам пришлось подчиниться ультиматуму: хотя соглашение о перемирии, заключенное летом 1953-го, южнокорейский представитель демонстративно не подписал.
На словах американский лидер поддерживал освобождение народов Восточной и Центральной Европы от московского ига. И когда осенью 1956-го в Будапеште вспыхнуло антикоммунистическое восстание, венгерские революционеры надеялись на военную помощь из-за океана. Но эти надежды оказались тщетными.
На практике Эйзенхауэр считал, что Венгрия входит в кремлевскую сферу влияния; что она "так же недоступна для американцев, как Тибет", и что любое вмешательство Вашингтона в венгерские события может привести к Третьей мировой войне и ядерному апокалипсису.
Во время уличных боев в Будапеште ЦРУ дважды предлагало президенту сбросить с самолетов оружие и продовольствие для венгерских повстанцев. Оба раза Эйзенхауэр отвечал отказом, чтобы не давать Москве ни малейшего повода для военной эскалации. А отправку американских войск в Венгрию он не пожелал даже обсуждать.
Утверждают, что в частных беседах Айк якобы отмечал: "Помощь венграм обещало радио "Свободная Европа", а не правительство США". В итоге венгерская революция была потоплена в крови при полном невмешательстве американского лидера. Зато после подавления восстания Эйзенхауэр лично встретился с венгерскими беженцами в Белом доме и распорядился не препятствовать массовому въезду венгров в США, несмотря на исчерпанную квоту.
А уже через три года венгерских эмигрантов ждал настоящий плевок в лицо. Осенью 1959-го в США по приглашению Эйзенхауэра прибыл советский вождь Никита Хрущев – для переговоров о разрядке и мирном сосуществовании двух держав. Нетрудно представить, что чувствовали десятки тысяч венгров, когда американский лидер пожимал руку палачу Будапешта, принимал его в президентской резиденции Кэмп-Дэвид и преподносил ему в подарок породистую телку.
Эйзенхауэр выступил в роли деэскалатора и на Ближнем Востоке, переломав через колено Великобританию, Францию и, конечно же, Израиль. Осенью 1956 года израильтяне, британцы и французы начали военные действия против Египта, национализировавшего англо-французский Суэцкий канал и не скрывавшего своих намерений уничтожить израильское государство.
Части ЦАХАЛ заняли Синайский полуостров. Франко-британский десант высадился в Порт-Саиде. Кремль, поддерживавший египетского президента Насера, пригрозил всем трем странам ядерным оружием. В воздухе запахло Третьей мировой войной, и Эйзенхауэр вмешался в ситуацию, потребовав от Лондона, Парижа и Иерусалима немедленно прекратить боевые действия.
Американский президент подчеркивал: "Мы не можем выступать за один закон для тех, кто против нас, и за другой – для тех, кто с нами. Может быть только один закон – иначе мира не будет".
Под давлением США англичане и французы окончательно покинули зону Суэцкого канала в декабре 1956-го. Израильтяне сопротивлялись чуть дольше: премьер-министр Давид Бен-Гурион пытался доказать Эйзенхауэру, что Израиль выступил против Египта, спасая себя. Но Айк считал, что воинственная израильская политика "не может не привести к катастрофе".
Под угрозой американских санкций Израилю пришлось отступить с Синая весной 1957-го. При этом оппозиция обвинила Бен-Гуриона в сдаче национальных интересов.
Зато сам Дуайт Эйзенхауэр успешно переизбрался на второй срок в ноябре 1956 года, в разгар Суэцкого кризиса и кровавой бойни в Венгрии. Американские избиратели одобрили его политический курс, и Айк победил в 41-м штате из 48-ми.
Как видим, тридцать четвертый президент США не имел ничего общего с нашими представлениями о настоящем лидере свободного мира.
Чтобы соответствовать украинскому идеалу, Эйзенхауэр должен был добиваться победы над коммунистами в Корее. Помочь венгерским повстанцам, не побоявшись прямого столкновения с Москвой. Не ставить ультиматумов Израилю и, разумеется, не вести никаких переговоров с кремлевским тираном Хрущевым.
Тем не менее в XXI веке образованные украинцы не воспринимают Дуайта Эйзенхауэра как одиозную фигуру. Покойный Айк выглядит вполне приличным историческим персонажем; и поклонники Валерия Залужного не боятся сравнивать его с 34-м президентом.
Потому что спустя десятки лет мы не смотрим на Эйзенхауэра глазами венгров, израильтян или южных корейцев: мы рассматриваем американского лидера глазами американцев. А заокеанскую публику курс Айка на деэскалацию в целом устраивал.
"Многие ужасные события, которые могли бы произойти, не случились. Президентство Дуайта Эйзенхауэра дало Америке восемь прекрасных лет", – резюмировал президентский спичрайтер и биограф Уильям Эвальд.
Но раз так, то есть ли шанс, что с современными американскими политиками история поступит по-другому? И в конце XXI века мир будет смотреть на покойного Байдена, Трампа или Харрис глазами Украины и украинцев – а не глазами американского обывателя?
Михаил Дубинянский
