Громадсько-політична газета "СЛОВО"

Одним их самых ценных завоеваний революции является свобода устного и печатного слова. Критика, являющаяся здоровым и необходимым элементом развитой общественной жизни, ни в коем случае не может быть рассматриваема как проявление контрреволюционных тенденций. Необходимым условием свободного государственного строя является свобода обсуждения деятельности государственных и общественных учреждений.

Лучшие времена – тридцатые годы – у завистников и доносителей еще впереди. Но и теперь общественность готова проявить сознательность в борьбе «с чем объявят». В 1923 году объявили борьбу с проституцией. Конечно же, широкомасштабную.

На этой неделе одесская общественность была взбудоражена новостями с эпатирующими заголовками типа: «На одесских студентов ведется незаконная облава: их увозят в военкомат на машине дельфинария»,- и не менее поражающим воображение содержанием. Публиковались свидетельства о том, что «парней вытаскивали прямо из постелей», «Незаконно задержаны несколько десятков студентов Политеха», «Студентов удерживают до сих пор», а военком «заперся в кабинете, отказываясь общаться даже с полицией». Итак, попытаемся прояснить ситуацию.

Евгений Семенович Ахлупин вступил в группу партизанского сопротивления Марка Федоровича Стугарова в неполных шестнадцать лет. Казалось бы, совсем мальчишка, но Женя уже к тому времени имел опыт подпольной борьбы. Был связным в патриотической группе Григория Сенченкова, в Великомихайловском районе, работал вместе с отцом. В 1943 году Евгения переправили в Одессу, к родственникам, и здесь он, конечно, не остался без дела.

На одесской «Книжке» задержали валютчиков. Там была проведена «облава», во время которой было изъято 16 тысяч долларов США и около 580 тысяч гривен. 

...Полицейские Одессы не зря ели свой хлеб – в городе обосновалось огромное количество воров и мошенников всех мастей. Внутри этой разноликой среды существовала своя иерархия. Воровская братия разделялась по классификации, каждый «работал» на своем поле, очерченные границы нарушались крайне редко, и нарушения эти не приветствовались.