Сегодня Святая Церковь в преддверии Великого поста предлагала нашему мысленному взору картину Страшного Суда. Мы слышали в церковных песнопениях этого воскресного дня, как при втором пришествии Христовом соберутся все люди — живые и воскресшие — перед престолом Божиим, раскроются книги, в которых написаны все деяния человеческие, и будет происходить Великий Суд, — великое разделение человечества на тех, кто наследует Царство Небесное, и на тех, кто будет томим вечной мукой в геенне огненной. И вот вопрос, который так естественно замирает на наших устах — а что будет со мною, к какой стороне меня сопричтет нелицемерный праведный Судия?
Я не ошибусь, если скажу, что среди нас нет ни одного человека, который бы считал себя безгрешным и праведным. Да, мы знаем, что мы — грешим, причем грешим много, и не только случайно, но и вполне произвольно. Если это действительно так - то наша участь очевидна.
«Но ведь мы каемся?» — возразите вы. Да, мы исповедуемся, даже каемся — и опять принимаемся за прежнее. Не открою никакой тайны, если скажу, что наши исповеди очень быстро превращаются в весьма оригинальный тест перед духовником по схеме: грешен — не грешен, причем пособием к этому тесту являются многочисленные перечни грехов мыслимых и немыслимых, а наиболее «удачной» исповедью считается та, в которой грехов было обнаружено как можно больше. Но вот ведь незадача: если мы сразу же после исповеди опять проверим себя по перечню грехов, с удивлением обнаружим, что можно снова идти исповедоваться.
Значит, в нашей жизни есть, с одной стороны, осознание нашей греховности, с другой - попытка что-то с ней сделать, точнее - регулярное свидетельство о ней перед духовником. И в таком «умеренно-благочестивом» состоянии мы можем пребывать годами... Но вот вопрос: а спасемся ли мы так? И чтобы ответить на этот вопрос, приведем интереснейший рассказ, об одном благочестивом иноке Афанасии, который размышлял о конце времен и о Небесных обителях. Так вот, явился ему как-то некто и повелел следовать за ним. Они пошли, пришли в чудное место и увидели двери тоже необыкновенной красоты. Сопровождавший стал стучаться в эти двери. Ему ответили: "Что вам нужно?" Тот попросил, чтобы двери открыли, и услышал голос: "Никто ленивый не войдет в эти врата. Если хочешь в них войти, возвратись на землю, трудись, не желая никаких земных благ".
В Евангельском чтении, которое все мы слышали в сегодняшний воскресный день, есть одна тонкость, которая обычно выпадает из поля нашего зрения. Это - неожиданность: неожиданность решения Судии и для грешников, и для праведников. Здесь действительно последние оказываются первыми, и первые - последними. Для нас было бы понятнее, если бы Евангелие о Страшном Суде рассказывало о том, как грешники в страхе и трепете за свои грехи умоляли бы Христа простить их - но уже поздно, Судия непреклонен в Своей строгости и поэтому - «идите проклятии в огонь вечный». Зато праведники с чувством собственного достоинства и несомненного превосходства над грешниками стояли бы в очереди за той долей, которую они заработали подвигами на земле. Но вот беда: в Евангелии все оказывается наоборот: те, кто оказываются одесную Христа, изумляются Его словам: «Ибо алкал Я, и вы меня накормили», в таком же недоумении и те, которые отсылаются в муку вечную: «Когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или в темнице, и не послужили Тебе?» Ответ Христа кажется совершенно несправедливым: действительно, как можно осуждать человека за его неведение того, что оказывая сострадание ближнему, на самом деле он оказывает любовь Христу. Разве не жестоко объявить об этом в самом конце, когда исправить ничего уже не возможно?
Но на самом деле здесь нет никакой несправедливости или жестокости. Здесь Господь поступает как мудрейший Учитель и Судия. В этом Евангельском чтении как нигде ярко показано то, самое главное, что хочет от нас Господь: а хочет он одного - чтобы мы перестали быть эгоистами, в том числе эгоистами духовными, готовыми исполнять заповеди только в случае гарантированного вознаграждения на том свете. Но Бог никаких гарантий не дает: более того, Он разрушает все наши воображаемые гарантии нашего спасения Своими же словами: «Когда исполните все повеленное вам, говорите, что мы - рабы, сделавшие лишь то, что были обязаны сделать».
Есть один дивный рассказ о двух друзьях, которые шили одежду. Один портной шил одежду, у него была большая семья, но кроме семьи он кормил еще и своих родителей. У него было обыкновение каждый день ходить в храм. В праздники он не работал, ходил на богослужения чтобы помолится, да и в простые дни посещал храм. Жил он безбедно, все у него было в избытке. Сосед его тоже был портной, шил одежду, был специалистом даже лучше первого. Жил он совершенно один, работал и трудился ежедневно, в том числе и в праздники, но никак не мог даже себя прокормить и пребывал в нужде и в бедности. Он завидовал своему соседу и как-то однажды его спросил: "Как же так получается? Ты шьешь хуже меня и кормишь большую семью, родителей. Всего у тебя в достатке, а я в нищете". И ответил ему благочестивый труженик: "Я хожу в храм ежедневно, а по дороге нахожу золото. Если хочешь, ходи вместе со мной. Я тебе буду отдавать половину". Тот поверил ему, стал вместе с ним ходить в храм. Дела у него стали налаживаться, и он перестал иметь нужду, все у него в доме появилось в избытке. Пришел он как-то к своему соседу и говорит: "Я все понял. Понял, о каком золоте ты говорил, и осознал, что труд, который соединен с молитвой и которому споспешествует Господь, гораздо лучше и благотворней любых человеческих способностей".
Но если мы внимательнее всмотримся в сегодняшнее чтение, то обнаружим, что люди лишаются Царства Небесного лишь за одно - за свое состояние нелюбви. В этом Евангелии нет ни слова о посте, молитвах, поклонах, и всем прочем, но есть лишь два состояния: любви и отсутствия любви. И та неожиданность, которая так сильно звучит в решении Христа, как нельзя лучше вскрывает эти два противоположных состояния. Любовь, которая оказывается пропуском в рай, для самих праведников является чем-то обыденным; они не видят в ней никакого особого, значимого подвига, особой жертвы, за которую полагается вознаграждение. Праведник любит другого не потому что надеется, что эта любовь ему вернется каким-то образом - на земле или на небе, - нет, он просто любит: просто радуется другому, желает ему добра, помогает ему тем, чем может. Так же любит каждого из нас Христос.
Состояние нелюбви - совершенно иное. Здесь все, что ни делается, что ни говорится, о чем ни молится такой человек - все возвращается к нему обратно, и - желательно, чтобы с процентами. Грех - это всегда «память о себе» и забвение других, и это ложное утверждение, как правило, сопряжено с особым сладостным чувством обретения кажущейся полноты и самодовольства: и все-то у меня в порядке, и людям мил, и Богу угоден, не обо мне ли сказано - «Вы - свет миру?»... Но не замечает такой человек, что свет его - вспышка короткого замыкания, и не более: замыкаясь на самом себе, человек истощает себя в считанные секунды; замыкаясь на себе, тем самым отрезает себя от источника всякого блага - Бога, и раз вспыхнув себя ради, может уже никогда более не засветить.
Но, - скажете вы, - где сегодня найти хоть одного такого праведника? И правда: нет таковых. И более того: никогда и не было человека без греха, кроме Христа. И святые не только ошибались, но и совершали грехи, и апостолы падали. Но, в отличие от нас, они не зацикливались на себе: совершив ошибку, они с еще большей силой и ревностью устремлялись вперед, от себя, ко Христу, к «почести вышнего звания» - и тем самым свидетельствовали о том, что прежний грех был действительно преодолен. Какая огромная дистанция между таким покаянием - и нашим благочестиво-умилительным рассказом на исповеди о том, какие же мы все-таки хорошие!...
Но и для нас не все безнадежно: вскоре мы вступаем на поприще Великого поста. Пост - это не просто воздержание от скоромного, развлечений, праздности, лености: это все лишь внешняя сторона поста. Самое главное содержание поста - это воздержание от нелюбви. Пост поджимает наше самолюбие со всех сторон, и этого оказывается достаточным, чтобы начать замечать других людей, а не только самого себя; начиная поститься как полагается, мы с удивлением для себя обнаруживаем, что можно жить не только ради еды и развлечений, но ради определенных высоких духовных ценностей, ради Христа - и такая жизнь приносит куда больше радости и света, нежели бездумное исполнение своих похотей и страстей. Даруй же, Господи, и нам научиться жить Тебя ради и ради братьев Твоих, чтобы на Страшном Суде Твоем не отлучить самих себя от жизни вечной!
