Есть люди, подтверждающие старую мудрость: верно данное имя накладывает отпечаток на судьбу человека. История жизни Виктора Петровича Скаржинского – личности яркой и неординарной, но к сожалению, незаслуженно забытой – это история истинного победителя. Причем победы он одерживал на самых разных стезях – от трудов ратных – до преобразования природы нашего степного края. Но многие ли помнят, что памятник ему стоял в нашем Горсаду?
Сын победы
В начале октября 1787 года войска великого Суворова одержали победу над турками, взяв крепость на Кинбурнской косе под Очаковом. «Виктория», как принято было говорить тогда, была нелегкой. Сам полководец получил шрапнельное ранение в руку, был тяжело ранен в грудь и один из его соратников – командир II Бугского полка полковник Петр Михайлович Скаржинский. Но радостная весть, должно быть, помогла ему вырваться из лап смерти: он узнал, что в его родовом имении Скаржинка (с 1800 года – Трикраты), что под Вознесенском, у него родился сын. Старинный род, восходивший к украинской казачьей старшине, получил новую ветвь. И счастливый отец – дал своему младшему отпрыску имя в честь победы над неприятелем: Виктор. Бравый полковник оправился от раны, и уже через год снова отличился под знаменами Суворова при штурме Очакова. Он дослужился до генеральских чинов, и позже был и губернатором, и наместником Кавказа.
А мальчик рос. Он получил серьезное образование сначала в Николаевском морском кадетском корпусе, а потом и в Благородном пансионе при Московском университете. Однако моряком или военным, вопреки родовой традиции, Виктор стать не захотел. Он служит по ведомству Министерства просвещения, а в 1811 – выходит в отставку и возвращается в свое поместье. Ведь с юных лет его влечет природа и земледелие, а еще – в родных местах осталась его любовь. Та, что станет его путеводной звездой на всю жизнь. Но… грядет Отечественная война. И молодой помещик пишет прошение на имя дюка де Ришелье, испрашивая дозволения собрать и снарядить добровольческий отряд из крепостных своих имений под своей же командой. Благо – земли Скаржинских были на достаточном расстоянии от окруженной чумным карантином Одессы. И уже осенью эскадрон под командой 24-летнего Виктора Петровича присоединяется к Южной армии. Любопытно, что молодой офицер брал в свой отряд мужчин не младше 35 лет, полагая, что только зрелые люди имеют моральное право идти в бой. Экипированные на кошт командира в форму наподобие уланской и соответственно вооруженные, волонтеры Скаржинского быстро проявили себя как лихие кавалеристы. Причем он в лучших традициях суворовской полководческой школы стремился не только вести их на врага очертя голову, но и – заботиться о минимальных потерях, будучи, что называется, «слугой царю и отцом солдатам». А посему – из примерно 150 добровольцев, несмотря на то, что они шли в авангарде и сражались с беззаветной храбростью, погибли за всю кампанию по разным сведениям всего от 7 до 12 человек. И уже в конце октября 1812 года главнокомандующий Кутузов в письме к императору Александру I называет деяния Виктора Петровича и его добровольцев истинным подвигом – и гражданским, и воинским, достойным всяческих похвал и наград…
Эскадрон отличился в битвах при Орше и Борисове, во время осады Торна и во множестве иных сражений. Двенадцать его воинов получили за доблесть Знаки отличия военного ордена (Георгиевские кресты), сам же Виктор Петрович был удостоен за храбрость двух орденов, в том числе Святого Владимира с бантами. Вне сомнения, блестящая карьера на ратной ниве ему была обеспечена. Но… лихому мундиру да золотым эполетам он предпочел скромный удел помещика-земледельца. У него есть мечта, которую он хочет воплотить в жизнь. И есть та, для которой он хочет создать свой рай земной. А потому – Скаржинский после окончания войны возвращается в родные степи.
Любовь и созидание
С детских лет в имении Скаржинских подолгу жила их дальняя родственница, Наташа Кузина. И вышло так, что она полюбила старшего брата – Николая. А Виктор – навсегда полюбил ее. К ее горю, Николай – пал в бою, вернулся живым и невредимым лишь Виктор… Девушка тосковала и даже собиралась уйти в монастырь. Виктор же – окружил ее мягкой заботой. Часто приезжал к ней, жившей в Одессе. И… это в конце концов, принесло плоды: однажды барышня согласилась стать его женой. Она стала доброй барыней, и даже лечила своих крестьян, восприняв от бабок-знахарок многие методы народной медицины. В семье родилось четверо сыновей. И хотя многие – обращали внимание на некоторую холодность молодой жены к беззаветно любящему ее мужу, Скаржинский отвечал «доброжелателям»: «Моей любви хватит на двоих». И… создавал для своей любимой истинное чудо.
…Еще в юности он узнал о том, как граф Станислав Потоцкий создал в Умани удивительный, неповторимый парк, дав ему имя своей жены – красавицы-гречанки Софии. Это чудо ландшафтного искусства – с редчайшими породами деревьев, искусственными озерами и даже подземной рекой, иные сравнивают даже с Версалем. Но Скаржинский вовсе не собирался копировать Софиевку. Он хотел посвятить любви своей жизни не декоративный, пусть и прекрасный, парк, но – истинное преобразование своих земель.
Следует сказать, что угодья Скаржинского занимали огромную территорию от Вознесенска до нынешнего Первомайска. И большая часть их была первозданной степью, где всадник порой терялся в высокой траве. А рядом с его родным Трикратово – расположен удивительный по красоте горный каньон, который сравнивают со знаменитым Колорадским. И Виктор Петрович приступил к планомерному, и главное, систематическому преображению земли. Причем – руководствуясь мудрым принципом: «не насилуйте природу – и все будет в порядке». Он выписывал со всего света – от Франции и Германии до Америки, саженцы самых разных пород деревьев, экспериментируя с разными методами их высадки, тратя порой годы, и… получал в итоге семена, которые приживались в местном климате и давали устойчивые к местному климату саженцы. Улучшал и формировал почву, внедряя севооборот, высаживая разные травы и кустарники, изобретал новые виды плугов… Его крестьяне создали десятки прудов и плотин, и даже – рукотворную реку… Он разводил тонкорунных овец карачаевской породы, выводил новые породы лошадей, привозил мощный тягловый скот из Венгрии, разводил пчел и сажал сады и виноградники. Причем – всегда шел за природой, подмечая особенности земли и климата, чутко прислушиваясь к опыту стариков, знавших по опыту поколений особенности и климата и земли… В итоге – методом проб и ошибок, Скаржинский доказал, что развести леса и вести истинно культурное и земледелие, и скотоводство в степном краю не только можно, но и нужно! Сотни гектаров дубовых и хвойных лесов, изумительные по урожаям фруктовые сады. И – гармоническое процветание его крестьян. Он был настоящим, добрым и справедливым хозяином. Легко и весело общался с ними, любил песни и шутки. Каждая пара молодоженов получала от барина в подарок дом с утварью, а барыня – одевала невесту! И лишь одного не терпел он, сам работавший по 18 часов в сутки: лентяев! Что говорить, если даже в наше время потомки его крепостных вспоминают о нем добром, передавая легенды из поколения в поколение!
И если местные соседи-помещики вначале посмеивались над ним, то по мере появления и невиданных в степном краю лесов, и прочих рукотворных чудес, Виктор Петрович стал авторитетом не только местного, но и европейского масштаба. К нему, не имевшему систематического агрономического образования, едут за опытом из Европы! В его охотничьи угодья приезжают и вельможи, и высочайшие особы, вплоть до императорской фамилии…
Он увенчан лаврами разнообразных обществ – от Императорского сельскохозяйственного Южной России до Вольного экономического, наградивших его золотыми медалями. Скаржинский получает от государя за заслуги почетный чин камергера, а саженцы из степных питомников увозят и в соседние поместья, и в дальние края. Он публикует статьи, обобщающие опыт преобразования степи, на целое столетие предвосхищающие «открытия» советских покорителей природы. Его избирают на шесть лет предводителем дворянства Херсонской губернии. И всю эту огромную нагрузку он воспринимает не как тягость, но как смысл своей жизни. Как служение отечеству и родной земле.
Словом, можно смело сказать: жизнь этого человека удалась. Ведь из своих окон на склоне лет он видел удивительный по красоте дубовый лес «Лабиринт», сохранившийся до наших дней, и реку, созданную трудами его крестьян…Тот рай земной, что он создавал для своей любимой и для людей.
И в последней своей болезни он был окружен любовью и трогательной заботой жены, не отходившей от него, и просившей прощения за то, что не сразу, слишком поздно оценила его любовь. Он умер в 1861 году счастливым человеком, доказавшим: ум и последовательный, созидательный труд могут создать истинные чудеса на земле. Главное – любить и понимать и ее, и людей. Делать добро, единственное, что остается после нас в этом мире. И – подтвердив делом символику старинного герба своего рода, на коем были изображены конь и вепрь, символы стремления, упорства и отваги, в обрамлении дубовых листьев – символа славы. Листьев его любимых могучих деревьев, иные из которых растут и сегодня.
Память и беспамятство
16 июня 1872 года в одесском городском саду был торжественно открыт памятник Виктору Петровичу Скаржин-скому в ознаменование его огромных заслуг перед нашим краем. Созданный из белого мрамора петербургским скульптором Прискорелли, он простоял до 30-х годов прошлого века, и был снесен неблагодарными потомками. Его богатая библиотека пошла на самокрутки в Гражданскую войну и была выброшена в реку. А фамильный склеп – разорен и осквернен. Но старожилы говорят: те молодые Иваны, родства не помнящие, из числа активистов, что играли черепом Скаржин-ского в футбол, прожили совсем недолго… Должно быть, сама земля мстила тем, кто оскорбил память ее преобразователя.
Но и сегодня сотни гектаров лесов в сердце степей радуют глаз и местных жителей, и туристов, стремящихся увидеть удивительный оазис. Десятки и сотни видов редких и уникальных растений, животных и птиц живут здесь доселе… Удивительные поля диких тюльпанов цветут весной. И самая большая можжевеловая роща в Европе, выросшая из саженцев, вывезенных Виктором Петровичем из Америки – несет исцеление своим хвойным воздухом…
Мы же, вспоминая этого удивительно гармоничного и мудрого человек, всю жизнь свою отдавшего нашему краю, должны подумать о том, чтобы восстановить его памятник в Одессе. Негоже забывать тех, кто оставил столь глубокий и прекрасный след на нашей земле.
