«Среди шума повседневной суеты, среди настойчивого крика житейских необходимостей, среди напряженного, мучительного танца голода и страстей до нас вдруг доносится радостный призыв великого праздника всечеловечества. Опускаются руки, утомленные беспрерывной борьбой, распрямляется стан, согнувшийся под тяжестью бытия, точно дуновение теплого ласкающего вечернего ветра обвевает лицо, покрытое пылью жизненных битв, покрытое испариной болезненного напряжения».
Такая торжественная и полная внутренней тревоги предрождественская заметка появляется в одной из российских газет 1910 года. По ее тону чувствуется, что уже зарождаются внутри нового века будущие бури революций.
Совсем другим духом проникнуто празднование Рождества в Одессе XIX века.
До первой звезды
Как рассказывает Александр Дерибас в своей книге «Старая Одесса», предрождественский пост соблюдали строго, в этом был особый смысл, предчувствие будущего торжественного праздника. Особенно строгим пост был накануне Рождества, в ожидании вечерней традиционной кутьи можно было позволить себе разве что гренки из хлеба, который накануне развозили по домам из греческих пекарен.
В Святой вечер вся семья должна была собираться дома, откладывая любые дела. В преддверии праздника пол в домах устилали сухой травой, под траву прятали орехи, конфеты и другие сладости. Считалось, что год тогда будет хлебородным и обильным. С появлением первой звезды садились ужинать. На столе центральное место занимали кутья и узвар, остальные блюда тоже были постные – салаты из овощей, пирожки с разнообразной начинкой, от моркови и капусты до мака и запасенного на зиму варенья. Из кушаний подавали соленья, рыбу во всех видах, голубцы с начинкой из овощей, вареники с картошкой и капустой. В общем, голодными не оставались.
Рождественскую ночь праздновали с размахом, кто как умел. На Театральной площади, возле Английского клуба, в те времена жгли стружки в смоляных бочках – для тепла и ориентира гуляющим. Сельские мальчишки из близлежащих хуторов Усатово, Нерубайского, Хаджибейского отправлялись в город на колядки. Стучались в богатые дома, распевали песни о Богородице, рождении младенца Христа, посыпали добрых людей пшеницей. В ответ их одаривали пирогами, конфетами, иногда и мелкими монетами.
Одесское высшее общество в рождественскую ночь по улице не бродило. Собиралось на балы, которые устраивали в богатых домах. Самым почетным считалось попасть на вечер к графу Воронцову. Гостей ожидали танцы и всевозможные развлечения. Для детей под елкой были приготовлены подарки, они становились вокруг зеленой красавицы и танцевали под специально нанятый на ночь театральный оркестр.
В одном доме надолго не задерживались, переезжали в следующий, потом в еще один и еще…
Последующая рождественская неделя была самой большой головной болью полицейских. Развлечений на улицах хватало, одни витрины крупных магазинов чего стоили! В устроении «живых картин» каждый хозяин старался перещеголять другого. В одной из витрин разыгрывались приключения Гулливера в Стране лилипутов. Крошечные человечки по приставным лестницам забирались на плечи великана, к городу подплывали торговые корабли, их приветствовали на причале любопытные зрители. В общем, было на что посмотреть!
В другой происходило то, что сейчас назвали бы ледовым шоу. Среди снегов и льдов Севера бродили белые медведи и пингвины, а над всей этой завораживающей картиной висело северное сияние. В третьей – веселые лыжники скатывались со снежной горы и летели вслед за ними румяные девахи на санках.
Народ высыпал на улицы все больше под хмельком – как тут, хоть и святой праздник, не поработать воришкам самого разного калибра…
Так называемые «дамы-чемоданы», совершенно приличные на вид, но с подшитыми в своих шубах и манто специальными глубокими карманами, промышляли тем, что изящно смахивали с прилавков магазинов разные товары – и иногда им попадалась очень неплохая добыча. Брали свое и мелкие воришки, благо зазевавшаяся публика теряла бдительность и портмоне и кошельки, можно сказать, сами летели им в руки.
Однако наглого смертоубийственного разбоя не случалось – в ту пору меры никто не превышал.
Украденная елка и Шпиц-молодец
Если мы обратимся к одесским газетам начала века, в год этак 1912-1913, мы не найдем там тревожных признаков надвигающихся трагических событий, которые скоро захлестнут страну и мир. В это время еще соблюдалась на святые праздники та мера, о которой совершенно забудут всего через несколько лет.
«Одесский листок» за 1912 год с удовлетворением отмечает:
«Устроенный третьего дня в доме бывших воспитанников коммерческого училища бал-маскарад привлек много публики и прошел с большим оживлением. Первый приз – золотой браслет достался г-же М. Гросман за оригинальный костюм «10-я станция», сделанный из семечек. Второй приз – серебряный сервиз получила г-жа Наркус за костюм, изображающий «ёлку». Среди других масок выделялись костюмы «Трамвай», «Пресса», «Злободневные игрушки» и мн. др. Бал затянулся до 4 ч утра».
Невероятно интересно было бы подсмотреть, как выглядел костюм «Злободневные игрушки» и что за игрушки имел в виду автор, полюбоваться наряженным «Трамваем» или «Прессой». Но вполне очевидно, что одесситы отличались отменной выдумкой, раз уж додумались сделать костюм из семечек!
«Одесситы встречали Новый год оживленно и весело, – отмечает тот же «Одесский листок». – Все клубы и первоклассные рестораны были переполнены публикой. Особенно много публики было в Биржевом зале на балу-маскараде в пользу попечительства о приютах ведомства Императрицы Марии, устроенном г. градоначальником камергером И. В. Сосновским. На балу было много масок и изящных дамских туалетов. Вопреки обыкновению маскарадная книга велась остроумно. Бал посетили представители военного мира, администрации и различных слоев общества». А в рубрике «Слухи и факты» появляется вот такая заметка:
«Уверяют, будто у одного из чиновников сыскного отделения в ночь под Рождество похищена была ёлка со всеми на оной украшениями и зажженными свечами. Злоумышленники скрылись, но благодаря выпавшему снегу и собачке Шпицу следы их найдены: несомненно, что похитители рано или поздно будут разысканы и понесут должную кару».
И хоть верь этой заметке, хоть не верь. Однако по поводу доблестной службы Шпица есть по меньшей мере еще одна публикация по названием «Рождественская «работа» Шпица.
«Третьего дня начальником одесского ж.-д. управления был командирован дрессировщик Ловицкий с собакой-ищейкой Шпицем в д. №106, по Балковской улице. Здесь у жилицы дома Акулины Бородиной была украдена живая свинья. Когда Шпиц был приведен в хлев, где находилась похищенная свинья, то им здесь были обнаружены кровавые пятна. Очевидно перед кражей свинья была зарезана. Обнюхав кровавые следы, Шпиц перескочил через ближайший каменный забор и побежал на Виноградную ул. в д. №51. Здесь он бросился в квартиру Швецова и вскоре выбежал оттуда, победоносно неся в зубах голову свиньи. Одно ухо было рассечено, о чем предупреждала Бородина ранее. Шпиц, однако, этим не удовлетворился и побежал обратно, где им найдены были еще все внутренности похищенной свиньи».
Очень много разных мыслей возникает по прочтении этой заметки более чем столетней давности, но оставим их «за кадром». Отметим только, что благодаря славной ищейке и внимательному отношению начальства к нуждам одесситов Акулина Бородина получила удовлетворение в своей беде.
И такое случалось
Странный инцидент произошел 24 декабря в отделении почты, что на улице Екатерининской. Вот как описывает корреспондент «Одесского листка» курьезный случай:
«На телеграф явился молодой человек и подал почтовой чиновнице поздравительную телеграмму в Петербург. На телеграмме была сделала надпись «рождественская». Девица, пробежав текст, отказалась принять телеграмму.
– Вы, кажется, еврею отправляете? – обратилась она к отправителю. – Зачем же вы пишете рождественские телеграммы? Я принять ее не могу. Перепишите текст.
– Не все ли вам равно, еврею или русскому? – недоумевает молодой человек, но чиновница наотрез отказывается принять от него телеграмму. Приходится покориться и переписать телеграмму, в получении которой выдана квитанция».
Что ж, важные бдительные мелкие чиновницы существовали во все времена.
«Один ушлый молодой человек решил сэкономить на рождественских угощениях и выбрал для этого ресторан «Квисисана». Он явился в ресторан с заранее приготовленными оловянными кружками величиною в медный пятачок и стал опускать их в автоматические аппараты, получая пирожки и бутерброды. Проделку ловкого одессита заметили и задержали его», – делится с публикой не очень сенсационными, но все же занятными происшествиями «Одесский листок».
«Хороший санный путь, вот уже несколько дней стоящий в Одессе, оживил нынешние святки! – восклицает корреспондент в следующем январском номере «Одесского листка». – Одесситы, соскучившись по зиме, спешат воспользоваться первопутком. По целым дням на улицах звенят бубенцы, длинной вереницей мчатся «собственники», лихачи «под сеткой» и извозчики-ваньки. Дела «ванек» идут прекрасно. Некоторые из них ухитряются зарабатывать до 10 руб. в день. Одесситы наслаждаются зимой и умоляют Дедушку Мороза сохранить им зимний пейзаж еще на некоторое время!».
Да, в те далекие времена в Одессу заглядывала настоящая зима. И вот еще одно тому подтверждение:
«Наступили холода, – пишет одесский репортер. – Появились обывательские головные уборы с наушниками. И вот, нарядившись в наушники, обыватель победоносно шествует по улицам. Но благодаря морозам и сигнальные звонки электрического трамвая «стягиваются» и вместо ясного, звонкого сигнала получается чуть ли не биение в колотушку ночного сторожа. Благодаря наушникам возможны трагические случайности. Что делать? – какой мудрец разрешит этот мудреный вопрос».
«Одесский листок» за 1913 год отмечает:
«Приближение рождест-венских праздников уже заметно на местной Привозной площади. Ряды ёлок всевозможных величин растянулись нескончаемой стеной вдоль Привоза. Параллельно аллее елок растянули лабазы и рундуки с праздничными припасами свиных туш, окороков, колбас, разных сортов сала, дичи и битой птицы. Цены, однако, довольно высокие. Фунт (фунт = 0,40951241 кг) окороков стоит от 25 до 30 коп. Фунт свиной туши – от 16 до 18 коп. Фунт сала – от 24 до 28 коп. Коровье масло лучшего сорта – от 45 до 55 коп. за фунт».
Надо признать, что и сегодня на одесских прилавках наблюдается изобилие. Только цены слегка подкачали.
