Сырая осенняя ночь…
Костлявые руки тянутся к нежной шее спящей девушки, и... вампир, прокусив вену, с чавканьем высасывает кровь из трепещущего тела.
Примерно так описывают авторы множества книг и фильмов о Дракуле визит знаменитого вампира.
С легкой руки ирландца Брема Стокера, в 1897 году выпустившего в свет роман «Дракула», так рисуется облик сего персонажа.
— Мистика все это, не бывает такого на свете, — скажет скептический читатель.
Все так, только и о вампирах создано немало блестящих книг и фильмов. А предания о бессмертных кровопийцах порой весьма достоверны. Но главное — был на земле Дракула истинный, и истории о нем куда ужасней досужих вымыслов любителей «страшилок».
...Было это в середине пятнадцатого века. Валахия — княжество между Дунаем и Карпатами, из которого выросла современная Румыния. Православная страна, появившаяся на стыке миров — восточного — мусульманского, католического — западного, греко-христианского — византийского и славянского. Неуместно здесь перечислять всех завоевателей, все племена и народы, что имели отношение к Валахии. Соответственно — и культура на свет появилась, а точнее — тогда только начала формироваться, весьма своеобразная. Смешение жестокости восточной и языческой, коварства византийского и воинственности романской...
И правил тогда господарь (князь) Влад третий, получивший от отца прозвание «Дракула», от подданных же — «Цепеш». Дракула по-румынски значит — дракон. И прозвали так Влада из-за нагрудного знака рыцарского ордена Дракона, в коем состоял родитель «знаменитого злодея». Ордена, ставившего своей целью борьбу с турецко-исламской экспансией.
Учитывая двойной смысл этого слова в румынском — «дракон» и «дьявол», родовое прозвище младшего Дракулы, пришлось молве впору. Цепеш же — сажатель на кол, — весьма конкретное определение любимой кары господаря Влада.
А время было страшное. Валахия оказалась в огненном кольце: с одной стороны наступали турки, в 1453 году захватившие Константинополь и стремительно расширявшие Османскую державу, с другой же — постоянно угрожали венгры. Занявший шаткий валахский престол в 1452 году, молодой господарь оказывается между султаном Мехмедом вторым, воином великим, и
Матьяшем Корвином Хуньяди, не менее славным и агрессивным королем мадьяр. Судорожные попытки сохранить державу и веру удаются новоявленному владыке. Он одарен талантом полководца, доставляя изрядные неприятности могучим соседям. Но главное в нем не это. Жестокость времени определяет его неповторимый и жуткий облик. В привычной нам истории…
Выросший в качестве заложника при султанском дворе, с младых лет видел он безудержную жестокость турок, которых возненавидел на всю жизнь. И там же — лицезрел не раз их любимую казнь — посажение на кол…Получивший блестящее образование в Италии, написавший даже сборник неплохих канцон, Дракула-правитель с первых дней проявляет себя как суровый и сильный властитель. Любое преступление — от воровства до супружеской измены или простой лжи, влечет за собой одно неминуемое воздаяние — смерть. Смерть лютую, изуверскую. Любимой казнью господаря являлось посажение на кол — кара, в результате коей жертва в страшных муках умирала несколько суток.
Вот пирует Цепеш в излюбленном окружении — вокруг стола с яствами красуются колы, на которых корчатся еще живые и разлагаются умершие «плоды его справедливости». Слуга невольно поморщился — то ли от нестерпимого смрада трупов, то ли от стонов несчастных.
— Поднимите его повыше, — приказывает Влад. — Там он не услышит запаха.
Новый мученик воздет на кол. Не принимающий высшей правды господаря, не достоин жизни. Трапеза продолжается. И никто, кроме повелителя, не знает, что станет с ним через мгновение.
Итальянец Антонио Бонфини, в своей «Венгерской хронике» описавший деяния Дракулы, восторгался тем, что искоренил в стране справедливый владыка воровство, порок и нищенство. Должно быть, доля истины в этом была, хотя методы были весьма радикальны (если верить хронистам!)
...Судите сами: однажды собрал он нищих, калек и убогих со всей Валахии на роскошный пир. Накормил и напоил голодных да сирых до отвалу и спросил:
— Хорошо ли вам? — осчастливленные, естественно, благодарили доброго владыку. — А хотите ли быть навеки счастливыми?
— Естественно, — они хотели, надеясь на новые милости.
Тогда Влад приказал накрепко закрыть окна и двери хоромины, где происходило пиршество, и поджечь ее. Придворным же объяснил:
— В раю они будут счастливы и сыты, в моей же державе некому больше попрошайничать и бродяжить. Остались одни богатые и здоровые...
Страна же задыхалась от постоянных набегов турок. И тогда предложил Дракула султану свою службу и войско. Более того, изъявил готовность принять ислам. Обрадованный Мехмед зовет его в Стамбул. Вместе с большой вооруженной свитой заходит он на пять дневных переходов вглубь басурманских земель. Его пропускают, встречая как союзника. А затем он поворачивает назад, послав письмо властителю правоверных. Уничтожая на своем пути все живое, не щадит он ни женщин, ни детей. Только неизменные колы да обгоревшие развалины смотрят ему вослед... Правда, заметим, жителей-христиан уводит с собой и селит на своих землях… В письме, обращаясь к султану, пишет он: «Сколь было сил — послужил тебе. И если понравилась моя служба — так служить буду, пока жив». И не раз турки отступали, понимая: пощады от Влада ждать не придется никому. Колы с трупами пленных были весьма красноречивы!
Не менее оригинально относился господарь к неприкосновенности посланников — норме святой даже в те лютые времена. Дракула же задавал им коварные вопросы, и не сумевших, по его мнению, правильно ответить, беспощадно сажал на кол. И при этом добавлял:
— Раз отправил его, неопытного, ко мне, многомудрому, его государь, — значит смерти ему желал. А я только чужую волю по-соседски выполнил...
Турецкому послу, не пожелавшему снять чалму перед ним, христианским владыкой, приказал Дракула прибить оную гвоздями к голове. Я, дескать, ваш обычай басурманский еще больше блюду…
И многое еще совершил бы Цепеш, да предали его свои же воины, и попал он в плен к Матьяшу Корвину. Посадил тот на валахский престол Раду Красивого, брата Влада. Было это в году 1462-м. Двенадцать лет просидел Дракула в темнице замка Вышеград, вблизи Буды. Там подрабатывал он портняжным ремеслом, тратя заработанные деньги на кур и прочую живность. Их он подвергал пыткам и лютым казням… Странная история, учитывая жестокий, но несомненный прагматизм господаря. И можно ли ей верить? Ведь не казнил он безвинных, да и издевательства над тварями Божьими уж больно мелки для этого человека…
Однако меняется нечто в политической надобности короля венгерского, и тот выпускает Влада на волю, вернув ему престол. Кое-кто утверждает, что свобода стоила Дракуле веры предков — перешел он по требованию Корвина в католичество...
И снова битвы и казни, снова безжалостной рукой господарь осуществляет свое видение должного устройства мира и людей. Впрочем, длится это недолго. В году 1477-м, февраля первого дня, гибнет он в бою. И здесь мнения хронистов расходятся — одни обвиняют в этом валахских бояр, потерявших терпение и заманивших изверга в западню. Другие красочно описывают увлекшегося погоней за турками Цепеша, нарвавшегося на копье своего же воина. За басурмана, дескать, приняли... Впрочем, и «рассеянного» ратника, и его товарищей успел достать саблей извивающийся на острой пике, напоминающей кол, господарь Влад третий Дракула, по прозванию Цепеш...
Следует заметить, что даже в те, отнюдь не гуманные времена, Дракула стал притчей во языцех. Пытки инквизиции тогда никого не удивляли, а чудовищные публичные казни были просто любимым развлечением толпы. Но все это хоть как-то регламентировалось! Своей непреклонной и абсолютно непредсказуемой лютостью Дракула был экзотичен и для видавших виды жителей Европы западной. А потому — появляется множество книг — от немецкой народной брошюры «О великом изверге Дракуле Вайда» и стихов славного мейстерзингера Михаэля Бехайма — до уже упомянутой «Венгерской хроники» Бонфини. Обстоятельно и со вкусом описывает просвещенный летописец деяния лихого владыки. Как и соотечественник Бонфини, сьер Никколо Макиавелли, не без одобрения живописавший многочисленные злодеяния и предательства Цезаря Борджа, достойный итальянец склонен считать свирепость и коварство необходимыми свойствами государя.
И в далекой Московии пишет «Сказание о Дракуле воеводе» бывалый дьяк посольского приказа Федор Курицын, ходивший послом при Иване третьем в Венгрию и Молдавию. А несколько позже рассуждает о знаменитом изверге Иван Пересветов, первейший публицист века XVI. Как и его итальянские собратья, к жестокости государя относится он с пониманием. А правил тогда на Руси царь Иван Васильевич, Грозным прозванный...
Такова привычная нам версия жизни и деяний валашского господаря. Однако… попытки историков и литераторов непредвзято взглянуть на сию экзотическую фигуру приводят к неожиданным выводам! Без сомнения, Влад Цепеш был человеком жестоким. Но… в то время сие удивительным не было, да и казнил он куда меньше, чем его же супостаты-турки да и соседи по «цивилизованной» Европе. К тому же, в памяти народа образ его все-таки — образ государя, защищавшего простолюдинов и от произвола алчных бояр, и от османских набегов. Сурового, но справедливого… И здесь-то вырисовывается любопытная версия: при жизни — Влад был опасен и для венгерских королей, претендовавших на Трансильванию, и для богатых городов этого региона, населенных в основном немцами и мадьярами, дань платить не желавших, и — для своих же своевольных и непокорных бояр! Не говоря уж о турках! Историки полагают, что как раз трансильванские купцы-то и заказали первые лубочные книги о нем тогдашним мастерам «черного пиара». Реальное было дополнено выдуманным, и… храбрый воин и едва ли не единственный владыка, смело противостоявший превосходящим многократно силам османов, превратился в монстра. А значит — слава Богу, что его таки отстранили от власти! То, что он реально стремился создать сильное и независимое государство, да еще и православное, явно не входило в планы ни соседей-врагов, ни… его же собственной знати!
Сегодня можно смело сказать: большая часть его «изуверских злодеяний» — это отраженное в кривом зеркале мнение тех, кто его предал и убил. А жестокость — служила ему для того, чтобы вселять ужас во врагов, дополняя невероятную смелость полководца. Но… оболгать побежденного, особенно предательством — любимый метод политиков и тех, кто им прислуживает. Достаточно проанализировать нелепую историю о «прибитой к голове чалме» — это о Владе-то, выросшем при султанском дворе! Или — байку о сожжении убогих и нищих, бродившую по Европе еще с античности, чтобы понять: «здесь нечисто играют!»
И знали бы имя «валашского злодея» лишь книжные черви да дотошные историки, если бы в 1897 году не появилась книга Брема Стокера.
…Викторианская Англия. Личный секретарь и директор театра великого актера и режиссера Генри Ирвинга совмещает свой нелегкий труд с весьма необычными изысканиями. Роясь в архивах и библиотеках, собирает он сведения о вампирах. Чем был вызван столь живой интерес к экзотической и жутковатой теме?
Почтенный мистер Стокер состоял в мистическом ордене «Золотой рассвет», членами которого были классики оккультного жанра в литературе — Бульвер-Литтон, Артур Мейчен, Алджернон Блеквуд. И… добавим лишь одно имя: Алистер Кроули. Черный маг и вечный мятежник, называвший себя не иначе, как «Зверь Апокалипсиса»...
Так что интерес Стокера к запредельному в какой-то мере объясним. Столь же понятно и то, как наткнулся он на давно забытую фигуру «великого злодея». В бездне описаний ночных негодяйств упырей, львиная доля их относится к Валахии и Трансильвании. А уж не встретить, читая мрачные хроники тех мест, имя Дракулы, просто невозможно. Правда, самые пристрастные историки в кровопийстве вампирском Цепеша не обвиняли. Но тут уж вступил в дело авторский вымысел. К тому же, он вполне мог знать историю венгерской графини Эльжбеты Батори, казненной в семнадцатом веке за привычку купаться в крови убитых детей.
Что же касается вампиров, здесь разговор особый. Тема эта весьма таинственна и обширна, о них написано огромное количество книг. Причем, писали их и мистики, и люди вполне рациональные. С какими материалами мог иметь дело мистер Стокер? Вот лишь одна характеристика из классических трудов «упыреведов» разных времен и стран:
«Вампиры выходят из своих могил ночью, нападают на людей, спокойно спящих в своих постелях, высасывают всю кровь из их тел и уничтожают их. Они досаждают живым мужчинам, женщинам и детям, не считаясь ни с возрастом, ни с полом. Те, кто волей судьбы попадает под их злобное влияние, жалуются на удушье и полную потерю сил, после чего они вскоре угасают». (Иоганн Генрих Цопф, немецкий богослов. Середина века восемнадцатого).
Подобных описаний множество, и существуют они почти во всех сторонах света. — Бродячие сказочные сюжеты? — скажет скептик.
Возможно, вот только... И несколько более поздний исследователь-мистик Монтегю Саммерс, обобщивший всевозможные сведения о вампирах в двух книгах, и рациональный Рассел Хоуп Роббинс, автор «Энциклопедии колдовства и демонологии», приводят одни и те же, тщательно задокументированные случаи. Случаи эпидемий вампиризма, когда целые города и села страдали от распространявшейся со скоростью чумы жуткой заразы: жертвы вампиров сами становились кровопийцами. Протоколы, засвидетельствованные врачами, судейскими и священниками...
Чем это объяснить? Мистер Хоуп приводит семь вариантов — от традиционно-мистической — злодей и безбожник становится... до медицинских — преждевременное погребение, летаргия... ссылается на маньяков-убийц, на фрейдовские комплексы. Существует даже оригинальная версия, обвиняющая некие таинственные вирусы, вызывающие непреодолимую тягу к человеческой крови и передающиеся жертве при укусе вампира, делая ее саму кровососом...Есть версия и о генетической болезни — порфирии, ведущей к жажде крови и психическим отклонениям.
Кто знает? Проблема определенно заслуживает тщательного научного исследования.
Но вернемся к Брему Стокеру. Роман имел бурный успех, и читатель его раскупал. Должно быть, автор точно угадал момент написания — именно тогда стал проявляться интерес к мистике у перегруженных рационализмом «технологического века» людей. А потому бессмертный граф оказался героем «очень своевременной книги».
А с 1922 года, когда появилась первая и, может быть, самая удачная экранизация — фильм классика немецкого экспрессионизма Фридриха Вильгельма Мурнау «Носферату — симфония ужаса». И... Дракула был признан Книгой рекордов Гиннесса лидером среди киногероев. Почти 200 раз появился он на киноафишах! Должно быть, есть нечто таинственно-притягательное в этой мрачной фигуре, обретшей вторую жизнь, жизнь загробную, по прихоти мистика и театрала, почтенного мистера Брема Стокера...
А в последние годы предприимчивые трансильванцы ухитряются и деньги делать на имени мрачного земляка, проводя «вампирские шоу», собирающие любителей ужасов со всего мира.
Так странно и несправедливо трансформировала корыстная политика и пропаганда облик храброго рыцаря и сурового, но мудрого правителя, оклеветанного при жизни, а после смерти — и вовсе превращенного в инфернального монстра. Влада третьего, Дракулу из династии Бассарабов, прозванного Цепеш…
