В общем, дорогие мои читатели, у нас плохие новости… К череде недавно созданных и никак не проявивших себя на ниве пользы для государства учреждений и ведомств добавляется новая институция – Совет по финансовой стабильности (СФС). Учитывая низкую, мягко говоря, эффективность всяких там САП, НАБУ и НАПК, как-то сомнительно, что очередной СФС сможет стабилизировать финансовую систему Украины, а вот то, что для своего функционирования потребует огромного штата высокооплачиваемых сотрудников, офиса в центре Киева и других возможностей, заранее ясно и понятно каждому украинцу.
А возможности у Совета будут, что называется, самые широкие. Справедливости ради следует отметить, что СФС – не совсем новое образование. Совет по финансовой стабильности был создан ещё в марте 2015 года Указом Президента. Его возглавили руководители ключевых регулятивных органов, в том числе из Министерства финансов, Нацбанка, Комиссии по ценным бумагам и Комиссии по рынкам финансовых услуг, а также Фонда гарантировании вкладов. Нельзя сказать, что в прошедший период данный орган бездействовал, напротив, он проявлял достаточную активность, но ему явно не хватало властных полномочий, в связи с чем вся его деятельность носила декларативный характер.
Накануне, когда провластная коалиция в Верховной Раде так и не смогла договориться о долгожданном назначении Якова Смолия на должность главы Нацбанка Украины, депутаты и вся прогрессивная общественность не услышали не менее долгожданный отчет Валерии Гонтаревой о проделанной работе и не смогли ей выразить ей своё «фэ». Ситуация складывалась угрожающая: долгое время не имея полноценного руководителя, Нацбанк продолжал производить активные телодвижения, например, в тот же день главный регулятор финансовой сферы страны, никого не спросясь, в очередной раз повысил учетную ставку на 1% – до 17%.
Поэтому Кабинет министров не выдержал и решил озаботиться созданием некоего регулятивного органа, который бы взял на себя часть монетарных функций катастрофически несправляющегося Нацбанка, в своё время также задуманного как регулятор финансовой политики в стране. Вот и вспомнили о Совете по финансовой стабильности.
Сама идея создания Совета по финансовой стабильности пришла к нам из того же МВФ, в котором СФС был «призван способствовать улучшению функционирования финансовых рынков и снижению системных рисков». Совет по финансовой стабильности есть и в других странах, и, зачастую, регулирует взаимодействие местного центробанка и министерства финансов.
Но украинские чиновники, как известно, не ищут лёгких и проторенных путей. Первый вице-премьер Степан Кубив, второй по важности чиновник Кабмина после Гройсмана, также в свое время успевший «погреть» кресло главы Нацбанка с февраля по июнь 2014 года, и также не отчитавшийся за обвал гривны в два с лишним раза за свою каденцию, предложил украинское ноу-хау. Нацбанк должен согласовывать с Советом по финансовой стабильности целый набор основных инструментов монетарной политики, а именно: учетную ставку, уровень инфляции и др. То есть, налицо – регулятивное регулирование регулятора.
Для тех моих дорогих читателей, которые не слишком знакомы с банковской и финансовой сферами, хочу прояснить, что Нацбанк – не просто создан для регулирования взаимодействия государственной политики в этих сферах, но и задумывался, прежде всего, как независимый регулятор. Поэтому подобное предложение вице-премьера правительства сразу же вызвало шквал резкой критики со стороны экспертов, которые в своем негодовании взывали даже к Международному валютному фонду, требуя от него подтверждения «о независимости регулятора», дабы пристыдить зарвавшихся чиновников.
Нельзя нарушить то, что не единожды нарушено
Железный аргумент противников подобного «нововведения» заключается в том, что оно нарушит принцип независимости НБУ. Но, как говорится, нельзя нарушить то, что нарушалось неоднократно.
Для наглядности предлагаю вспомнить историю всех последних назначений на должность главы Нацбанка, при этом отмечу, что по закону эта фигура должна возвышаться в отечественной политике, как маяк в прибрежных водах: причины для увольнения главы Нацбанка жестко ограничены, чтобы никому не вздумалось включать эту должность в систему распределения по политическим квотам и делать ее зависимой от «междусобойчиков и договорнячков».
А что же происходило на самом деле? Впервые руководитель НБУ пал жертвой политической целесообразности в 2002 году, когда Владимир Стельмах был отправлен в отставку. Пришедший ему на смену Сергей Тигипко ретировался с должности после первого Майдана и также не под воздействием монетарных показателей. Владимиру Стельмаху не повезло ещё раз: после его реинкарнации на посту главы в 2007 году он вновь был отправлен в отставку, на сей раз чтобы освободить кресло монетарщику Сергею Арбузову из молодежного крыла донецкого клана. Затем Арбузов освободил пост для Игоря Соркина, который был уволен в 2014-м году через тот же майданный портал, что и Сергей Тигипко. И, наконец, Валерия Гонтарева, которая так сильно желает покинуть этот пост, что никак не может уйти. Что касается нынешних кандидатов на пост главы Нацбанка, то вся их независимость заключена между посольством США и Банковой, и каждый наперегонки спешит замереть в глубоком реверансе на совместном фото с послом США.
Машина для печатанья денег внешним кредиторам
И вот теперь, дорогой мой читатель, мы подошли к самому интересному месту нашего разбирательства.
Меморандум, который Украина подписала с МВФ, кроме всего прочего предусматривал проведение Нацбанком жесточайшего монетарного режима.
О какой же независимости НБУ можно говорить, если все ключевые монетарные индикаторы определяются не каким-то Советом по финансовой стабильности, а в Вашингтоне, Международным валютным фондом, ведь в меморандуме о сотрудничестве жестко прописаны основные маяки – чистые внутренние активы, то есть параметры эмиссии, и чистые валютные резервы, то есть объемы операций на внутреннем валютном рынке?
Логика здесь предельно ясна: как один из кредиторов, а также организация, которая защищает интересы других международных кредиторов нашей страны, МВФ кровно заинтересован, чтобы Нацбанк не поддерживал национальную валюту – гривну, а выкупал максимум иностранной валюты, пополняя свои резервы, которые являются гарантией своевременного выполнения внешних обязательств страны. Данные же нашей экономической модели должны обеспечивать минимальные внутренние гривневые расходы с тем, чтобы не пострадали максимальные затраты на выкуп валюты для обеспечения интересов внешних кредиторов.
Ограничивая размер указанных выше параметров, МВФ, по сути, помещает Украину в своеобразные монетарные ножницы, которые превращают целую страну в машину для печатанья денег внешним кредиторам.
В этой связи само словосочетание «независимый регулятор» воспринимается в наших реалиях, скорее, как неприличное.
Реальные перспективы независимости Нацбанка
Как показывает практика других стран, которые в свое время решали проблему адаптации законодательства к условиям национальной экономики, их развитие происходит тем быстрее и безболезненнее, чем более законодательные процедуры ориентируются на «местные традиции». Характерным примером может служить Грузия, где коррупционер может официально заплатить «выкуп» и избежать тюремного заключения на законных основаниях. В США легализована деятельность лоббистов, которые представляют частные интересы в парламенте, получают за это гонорары, с которых платят немалые налоги. Что касается современной механики реформ в Украине, то у нас хотят всю нашу разношерстную и разноуровневую страну разом подвести под стандарты развитого мира.
Нашей стране придется пройти достаточно сложный путь: вначале вытащить на свет Божий все скрытые механизмы влияния и принятия решений. Сделать это можно будет лишь путем их частичной легализации, невзирая на возмущения западных партнеров. Но так хотя бы общество узнает, где на самом деле принимаются ключевые решения, а не будет передавать сплетни про то ли «восьмерку», то ли «девятку», которая тайно нами правит. А затем необходимо будет медленно и уверенно видоизменить эти правила в соответствии со стандартами развитых стран мира, при этом «особенности национального регулятивного регулирования»
