Деволановский спуск… Многие одесситы уже даже позабыли, что именно так именуется старый одесский спуск, и называют его по привычке — «Канавой». В самом деле, ситуацию с этим местом в Одессе уже давно можно назвать критической. Вечная грязь, потоки мутной воды в дождевую погоду, полуразвалившиеся здания. И как здесь люди живут?
А на воротах значится — «1886»
Тем более поразило нас, что именно здесь, в одесской «Канаве», находится старый одесский двор, который иначе как оазисом не назовешь. Побывав в нем, сразу наглядно убедились: чудеса, как утверждал Грин, и в самом деле можно творить своими руками. Было бы желание.
Дом, о котором идет речь, расположен на Деволановском спуске под номером один, и именно сюда водила бы я гостей города да и самих одесситов — в качестве примера того, что можно создать, если взяться всем двором, проявить фантазию и не пожалеть творческих сил.
Всего этого у жителей дома хватает. Причем, с избытком. Результат — налицо. Старые ворота у входа чудом сохранились, на них — дата создания здания: 1886 год. Так-то вот.
Ну а за самим воротами вас ожидает настоящий оазис мира и спокойствия среди всеобщего хаоса «Канавы». Тут вам и зеркальная мозаика, и красивые клумбы, среди которых играют дети, и спящие на разноцветных ступеньках сытые коты.
Тетя Надя (ее все здесь называют именно так) начинает экскурсию с арки, на стенах которой — «картинки». Входишь — сразу на душе светлеет. Такой вот вернисаж неожиданный. «Картинки» стареют — появляются новые. Здесь, кстати, любой кусочек использован для того, чтобы «внедрить» в него очередную красоту.
«На нужды двора. Ура!»
Старые проржавевшие почтовые ящики, которые «смотрятся», как и в других дворах, то есть, «не очень», тоже украшены веточками. Ну чтобы хоть как-то прикрыть «некрасивости». Кстати, ящик под номером 18 служит копилкой. На нем значится: «На нужды двора. Ура!». Именно в него мы, конечно же, сразу внесли свою посильную лепту.
Кстати, если кто-то решил, что в этом доме проживают какие-то особо богатые люди, вкладывающие деньжата в дворовую красоту, то очень ошибается. Просто живущие здесь одесситы давно поняли, что вместо того, чтобы что-то выбросить на помойку, это «что-то» можно использовать исключительно на благие цели. Так, например, даже многие детские игрушки становятся элементами дизайна.
А вообще жизнь здесь совершенно обычная — так же сушится белье на веревках, соседи проживают на типично одесских «галереях», а в свободное время приводят свой дворик в порядок — там подметут, там приукрасят чем-нибудь новеньким, там крошечный палисадничек разобьют. К этому, кстати, и детей приучают.
К животным здесь вообще ну очень дружеское расположение. Собаки с кошками уживаются, как «родные», птички чирикают в сотворенных соседями же скворечниках, и, главное, всем здесь хорошо и уютно. Каждая клумбы выложена камешками, каждый горшок с растениями выкрашен в веселенькие цвета — сплошной позитив.
Здесь — детская, здесь — гостиная
Еще изюминка: это, пожалуй, первый двор, где нам никто не стал жаловаться — на соседей, ЖЭК, городские, областные и «высшие» власти. Даже на «Канаву», где и находится этот удивительный двор.
Заборчики здесь так и сияет новой краской, лестницы, ведущие с «галерей» — тоже. Они, кстати, не шатаются, как в других дворах. Тетя Надя рассказывает, что именно благодаря ящику № 18, когда там подсобрались деньжата, на общем собрании было решено купить шланг. Теперь в жаркое и теплое время года стало традицией: обязательный поливочный режим всего двора. Потому здесь даже в одесский зной жарко не бывает: каждый кустик, каждое деревце благодарит за заботу и любовь прохладой и тенью.
Особая гордость «деволановцев» — сохранившийся старый дворовой кран. Он не просто украшение в память о былых временах, когда в квартирах не было еще собственных кранов: старичок по-прежнему исправно выполняет свою функцию.
На прощание, получив от нас щедрую порцию восхищенных «охов» и «ахов», тетя Надя поинтересовалась:
P.S. Пожалуй, нечего нам было ни возразить тете Наде, ни добавить. Разве что еще раз восхититься увиденным и услышанным, поблагодарить нашего гида и выйти из этого двора на старый Деволановский спуск — разбитый и убогий, столь метко прозванный одесситами Канавой…
